Меня словно окатили ледяной водой. Я хотела что-то сказать, но все мысли разом улетучились.
— Поэтому прошу тебя с ним не видеться, — добавл брат мягче, заметив, что его слова возымели на меня действие.
— Поняла, — нахмурилась я, ощутив опустошённость и усталость, навалившиеся на меня разом. — Позвольте мне уйти, если ничего важного больше нет. Что-то я вымоталась за день.
— Иди, конечно, — чуть улыбнулся брат. — Мы немного с Килианом ещё побеседуем.
С Килианом? Говорит так, словно они давние приятели.
Я попрощалась с напарником, который на удивление сидел тихо. Больше всего мне хотелось сейчас залезть в тёплую воду и расслабиться.
Отдав распоряжение горничной, чтобы она приготовила мне ванну, я ушла в свои покои. До ужина ещё пара часов, можно отдохнуть. Когда ванна была готова, я с превеликим наслаждением опустилась в воду с белой пеной, вдыхая расслабляющий аромат мелиссы. Горячая вода окутала меня, даря умиротворение. В такие минуты, когда тело свободно, прекрасно думается, но в этот раз все мои мысли занимал Мэттью ди Харрисон — моя первая любовь.
Воспоминания нахлынули на меня. Конечно, Мэтт всегда относился ко мне, как к младшей сестре, которой у него не было. Он приветливо улыбался, называя меня «моя маленькая леди». Моё восхищение лучшим другом Эдварда к четырнадцати годам переросло в искреннюю любовь. Первые недетские чувства вспыхнули неожиданно для меня самой. Когда Мэттью объявил, что уезжает в Элинезию на неопределенное время, я думала, умру от горя, даже умоляла Эдварда, чтобы он отговорил друга от поездки. Тогда брат понял, что далеко не дружеские чувства бушевали во мне.
Прошло восемь лет. Но когда я сегодня увидела Мэттью, чувства нахлынули на меня, словно прятались где-то в потайном уголке моей души и тлели там всё это время. Сердце бешено забилось в груди, пальцы мелко задрожали. Мэтт стал ещё красивее, возмужал, а его улыбка всё такая же бесподобная. Я, конечно, доверяю брату, но его слова о Харрисоне неприятно кольнули меня. Обычно Эдвард никогда не верит сплетням и слухам, а ищет неопровержимые доказательства. Всё же он главный судья империи.
Вдруг правую кисть обожгло словно огнём. Боль выдернула меня из воспоминаний.
— Ай! Что это? — открыв глаза, я поднесла ладонь к лицу и уставилась на золотые нити, которые тянулись от бриллианта, впиваясь в мою кожу, словно десятки мелких иголок.
Глава 12. Странности
Я не могла поверить глазам — магия из кольца переплеталась на моей коже золотыми завитушками, складываясь в причудливый узор. От ужаса я была не в состоянии вымолвить и слова, наблюдая за тем, как кисть руки оплетают нити, впиваясь в кожу. А потом внезапно всё исчезло, словно и не было, даже боль пропала.
Пощупала руку, убеждаясь, что ничего на ней нет, проверила кольцо — тоже пусто, никакой магии. Я схожу с ума? Сняла украшение, рассмотрела его со всех сторон и обнаружила маленькое клеймо на внутренней стороне оправы. Оно оказалось настолько мизерным, что разобрать оттиск невооружённым глазом было невозможно.
Я поспешно покинула ванну, вытерлась полотенцем и кинулась в гардеробную. Одевшись, побежала в кабинет Эдварда. Надеюсь, он там. Мимолётно взглянула на клетку, где спокойно сидела малиновка как ни в чём не бывало.
Стукнув в дверь кабинета, я открыла её, не дожидаясь ответа. Брат сидел за столом, наклонившись над чертежом.
— Айлин, что-то случилось? — Эдвард нахмурил брови, подняв взгляд на меня.
— Случилось! — я вытянула руку и разжала ладонь с кольцом. — Вот! С ним что-то не так! Я собственными глазами видела, как магия сочилась из бриллианта, впиваясь мне в кожу. А потом вдруг всё пропало.
— Ты уверена? — с подозрением посмотрел он на меня. — Не могли же вы купить артефакт, не почувствовав в нём магии.
— Именно так! Ровным счётом как и сейчас её нет в кольце! — выпалила я, положив украшение прямо на схему какого-то амулета. — На внутренней стороне есть клеймо. Эдвард, посмотри в магический окуляр, какая там эмблема. Мистер ди Бёрнхард ушёл? Я думала, он останется на ужин, — вспомнила я вдруг про фиктивного жениха.
— Да, ушёл. Сказал, у него неотложное дело в бюро, — буркнул брат, ища инструмент в ящике стола. — А он внушает доверие: умный, рассудительный, опять же о тебе беспокоится и твоей безопасности.