Проверяю, что дверь закрыта на защелку, раздеваюсь и встаю под теплые струи воды.
После душа, одеваюсь, чищу зубы и еще несколько минут стою у двери из-за страха. Ладно хоть меня не торопят, но выйти все равно ведь нужно.
Он сидит на кровати за ноутбуком. Заметив меня, закрывает крышку, кладет его на прикроватную тумбу и сам идет в душ.
И он не боится вот так оставлять меня одну в комнате? С личными вещами, ноутбуком и сумкой с оружием?
Хотя я все равно стрелять не умею, а ноутбук, думаю, запаролен.
Смотрю на кровать. Интересно, с какой стороны он любит спать?
А какая мне вообще разница?
Выключаю свет и ложусь.
Слышу, как выключилась вода в душе. Жду его, затаив дыхание.
Он возвращается в спальню и, ни слова не говоря, ложится на другую сторону кровати.
Лежу на спине, не шевелясь, пусть подумает, что я сплю.
— Твой страх за километр чувствуется. Расслабься уже.
— Не могу.
— Чего ты боишься?
— Что ты что-то сделаешь со мной пока я сплю.
— Мы это уже обсуждали, — вздыхает он. — Поэтому спи спокойно.
— А ты сам не боишься со мной спать? Здесь все-таки много оружия, вдруг я решу его применить и потом сбежать?
— Я очень чутко сплю, надеюсь ты не настолько глупа, чтобы это проверять.
Я даже не сомневаюсь, что он и шорох услышит.
— Мне ведь нет необходимости тебя пристегивать к кровати? — поворачивает голову в мою сторону.
— Нет!
Ну уж нет, мне хватило связываний хозяина.
— Вот и спи тогда, — укрывается одеялом и поворачиваемся ко мне спиной. — Напоминаю, что завтра рано вставать.
Почему-то я ему верю, что он мне ничего не сделает.
ГЛАВА 27
— Милана, — слышу тихий мужской голос возле своего уха. — Милана, просыпайся.
— Еще пять минут, — плотнее укутываюсь в одеяло и крепче продолжать обнимать … А что я вообще обнимаю? Что-то твердое и крепкое…
Открываю глаза. И сразу закрываю. Лучше бы не открывала.
Оказывается, я двумя своими руками крепко схватила его левую руку.
Снова открываю глаза и поднимаю голову повыше, к лицу Рустама, и вижу, как он ухмыляется.
Быстро отпускаю его руку из своей хватки и отодвигаюсь на другой конец кровати, чуть не падая на пол.
Он начинает громко смеяться.
— Что смешного? — возмущаюсь я.
— Ты так мило липла ко мне ночью, а теперь убегаешь, будто я твой злейший враг.
— Я пока тебя не знаю, чтобы говорить об этом, — отворачиваюсь от него, собираясь встать с кровати.
И тут он резко хватает меня за руку, тянет к себе, кладет на спину и нависает надо мной.
Сразу становится тяжело дышать.
— Ты должна ко мне привыкнуть, Милана, — тихо говорит мне, чуть опустив голову. — Я не сделаю тебе ничего плохого.
— Это длительный процесс, я не могу так быстро привыкнуть к незнакомому человеку, — тихо и сбивчиво отвечаю.
— Ты должна хотя бы не шарахаться от меня, — начинает поглаживать меня по плечу.
А я лежу и не могу пошевелиться.
Он опускает руку с плеча к локтю, а затем и вовсе переходит на талию. Тут я уже не выдерживаю, сбрасываю её и пытаюсь подняться выше, к изголовью кровати, чтобы выбраться из его плена.
Он снова хватает меня за талию и тянет обратно к себе.
И тут я понимаю, что начинается паническая атака, мне очень страшно! Бью его по плечам, пытаюсь пинать ногами и чувствую, как к глазам подкатываю слезы. Хочется закричать, но не могу вымолвить ни слова.
— Эй, ты чего? Тише, — пытается успокоить меня. Но не выходит.
— Отпусти меня! Дай мне выйти, — прошу его. Слезы уже не получается сдерживать.
— Посмотри на меня, — хватает обе мои руки в одну свою, — Посмотри на меня! — говорит уже громче.
Смотрю в его глаза. Там точно не читается желание ко мне, как у Амира.
А я всё равно не могу успокоиться.
— Помнишь, о чем мы вчера говорили? — спрашивает с напором.