– Предлагаю сменить тему, – с лучезарной улыбкой молвил он. – Знаешь, как русские называют такой дурацкий bazar? У них есть очень сочное словечко: «mutota». Переводится примерно как «возня с гениталиями». Мы с тобой занимаемся именно мутотой, переливаем из пустого в порожнее. Ты уверен, что корень зла в русских, а я считаю, что он в нас самих. Наверно, истина, как всегда, где-то посредине.
– До сих пор я от тебя таких речей не слышал, – замогильным тоном провещал Паттон. – Странно, мы с тобой всегда находили общий язык. С чего бы вдруг ты так резко переменил убеждения?
– Ничего подобного, мои убеждения остались при мне. Просто я не считаю, что патриотизм состоит в замалчивании недостатков.
– Ну-ну, – неопределённо пробурчал Стивен и приложился к своему стакану.
Некоторое время он молча, с прищуром разглядывал собеседника, потом произнёс:
– Поговаривают, что ты водишь дружбу с Карлом Брайтом из «Daily Mirror»?
Боб почувствовал, как противный холодок снова зазмеился в желудке, и сделал солидный глоток виски, впрочем, даже не почувствовав вкуса.
– Дружба – это слишком громко сказано, – с нарочитой небрежностью ответил он. – Иногда мы с ним посиживаем за кружкой пива. А что тут такого?
– За этим парнем тянутся грязные хвосты, чтоб ты знал.
Ошарашенный Хьюз пытался сохранить спокойное выражение лица. Только бы не подать виду... Боже правый, он попался! Его разговоры с Брайтом прослушивались, Паттон предупреждён...
– В каком смысле? – промямлил он, лишь бы что-нибудь сказать.
– В том самом. Делай свои выводы.
Внутренне содрогнувшись, Хьюз осознал, что крепко влип. Всё перевернулось кверху дном. Словно он наблюдал за Паттоном из укрытия, выполняя важное секретное поручение, но вдруг оказалось, что как раз сам он на виду, беспомощный, голенький, и наблюдают именно за ним.
– Ты на что именно намекаешь?..
– Я сказал то, что сказал.
– Что ты такое говоришь, Стив? – с натужным недоумением выдавил Хьюз. – Мы же с тобой не первый день знакомы...
– Вот именно, – отчеканил Паттон. – Именно поэтому я тебе даю хороший совет. Держись от этой вонючки Брайта подальше.
Его слова могли означать лишь одно. Разговоры с Брайтом в «Розовом цыплёнке» прослушивались, и Паттона поставили о них в известность. Сделать это могли только люди из БЗК, Бюро защиты Конституции. Значит, им известно обо всём. Возможно, даже о счёте в Квебеке. Что теперь будет, нетрудно предугадать. Скорее всего, арест. Суд, тюрьма, кричащие газетные заголовки, несмываемый позор.
Он поднёс к губам стакан, рука дрогнула, зубы тихо клацнули о стекло. Усмиряя дрожь, Боб допил виски.
– Ещё порцию? – как ни в чём не бывало прервал молчание Паттон.
Он смотрел так, словно не журнальный столик разделял собеседников, а нашпигованный пристальными линзами тубус микроскопа. И Хьюз как будто не в кресле сидел, а распластался на предметном стекле.
– Нет, благодарю, мне хватит, – пробормотал Боб и отставил стакан.
Уходить сейчас означало подтвердить обвинение, недвусмысленно брошенное ему в лицо, но и остаться, продолжить разговор было невыносимо.
Хьюз растянул рот в широкой улыбке и поднялся с кресла.
– Пожалуй, мне пора. Хорошо посидели, старина. Удачи.
– И тебе. До встречи.
Паттон проводил его до дверей, небрежно похлопал по плечу и отпер замки.
Захлопнув за собой дверцу лифта, Хьюз встретился глазами со своим отражением в мутном старом зеркале. На него смотрел растерянный, бледный человек с затравленным выражением глаз. Конченый человек.
Нажал кнопку, кабина со скрежетом поползла вниз. Сквозь сетчатую шахту он заметил плечистого парня, стоявшего на лестничной площадке ниже этажом. И тотчас в животе заворочался ребристый ледяной ком.
Просто стоит себе парень, руки в карманы, жуёт резинку. Блондин, одетый в неброский серый костюм. Однако обострившимся чутьём Хьюз понял, что это далеко не просто так. За те секунды, когда кряхтящий лифт полз мимо, блондин окинул Боба взглядом, небрежно-ленивым и одновременно цепким. Типичным взглядом секретного агента, вне всякого сомнения.
У Хьюза подкосились ноги, он привалился к стенке, вжался виском в прохладное зеркало. Вот и всё. Подъезд блокирован. Внизу, как только он выйдет из лифта, его арестуют.
Лифт доехал до первого этажа, ухнул амортизаторами, остановился. Боб посмотрел сквозь решётчатую дверь наружу, никого не увидел и не поверил своим глазам.
Быстрым шагом он устремился к двери подъезда, перед самым его носом она вдруг распахнулась. От неожиданности Хьюз вздрогнул, остановился. В проёме возник толстый афроамериканец в голубом комбинезоне и фуражке с эмблемой водопроводной компании. Чернокожий отступил на шаг, уступая дорогу Хьюзу. Тот выскочил на улицу и чуть ли не бегом направился к своей машине, припаркованной за углом дома, чувствуя себя под прицелом, ожидая грубого окрика, обыска и ареста. Однако никто его не поджидал, никто за ним не гнался.
Стоящие на той стороне улицы автомашины были пусты, за исключением новенькой бежевой «Лады-Крайслер», где сидели двое мужчин, один за рулём, другой на заднем сиденье справа.
Ключ никак не лез в замочную скважину. Отперев машину, Хьюз рухнул на сиденье, торопливо захлопнул дверцу. Оглядевшись и переведя дух, завёл двигатель, рванул с места, обречённо ожидая, что «Лада-Крайслер» пустится за ним вдогонку. Однако его не преследовали.
Он ехал окольными улочками, то и дело поворачивая и косясь в зеркальце заднего вида. Слежки не наблюдалось. Слава богу, померещилось. Может, ещё обойдётся...
Оставшись в одиночестве, ПаттонКхан вернулся в гостиную и развалился в кресле, сосредоточенно размышляя. Когда он уловил чужую ментальную волну, идущую сквозь Хьюза, отследить её ветвления не составило для пси-виртуоза особого труда. Нить вела к Брайту, от него к связному в парикмахерской на Палм-роуд, а далее к майору ГРУ Ивану Шадрину, который официально числился вторым посланником российского посольства. Сунувшись прощупывать ПаттонКхана, русские тут же засветили изрядную часть своей резидентуры в Миннесоте. Предстояло решить, как распорядиться этими ценными сведениями.
Брякнул дверной звонок. ПаттонКхан вышел в прихожую.
– Кто там? – спросил он, приникая к дверному глазку.
По центру оптического широкоугольного пузыря высился дородный негр в рабочем комбинезоне.
– Проверка водяного счётчика.
ПаттонКхан отпер.
– Проходите.
– Где у вас счётчик, мистер?
– Там, – ПаттонКхан небрежно махнул ладонью, собираясь затворить дверь.
Отточенным приёмом негр перехватил его руку, выкрутил за спину и ловко защёлкнул наручники, приковав пленника к своему левому запястью.
Незапертая дверь распахнулась, в прихожую ворвался второй верзила, блондин с характерными кельтскими скулами.
– Спокойно! Мы из БЗК, – гаркнул он, суя под нос арестованному раскрытый бумажник. Тускло блеснул номерной жетон с гербом.
– Что это значит, чёрт подери?!
– Стивен Паттон, вы арестованы по Обвинению в убийстве Хелен Койкауд, – отчеканил агент. – Зачитай ему права, Пит.
– Вы имеете право не отвечать на вопросы... – монотонно забубнил мнимый водопроводчик.
От него исходил густой дух дешёвого дезодоранта и пота.
– Я представляю Северные Штаты в ООН! У меня дипломатический иммунитет!
– Ошибаетесь. Вы лишены иммунитета, и на ваш арест выдан ордер.
Сообщив это, блондин сноровисто обшарил арестованного с головы до пят и убедился, что тот безоружен.
Внезапно лицо Паттона исказилось в плаксивой гримасе. Недоуменно уставившись на своё запястье, схваченное никелированной клешнёй наручников, он опустился на пол и захныкал.
– Что это с ним? – встревожился темнокожий агент,
– Симулирует. Не обращай внимания, – проворчал блондин. – А ну, встать! Встать, я сказал!
На то, чтобы оценить ситуацию и признать её безнадёжно тупиковой, Кхану потребовались считанные секунды. Затем он стёр сознание Паттона начисто и разъединился с бесполезным отныне пси-клоном.