Потом третье пробуждение, выход за пределы земного.
Стадия Владыки и ранги: Лорд, Король и Император.
Итого девять (десять, считая с нуля) рангов.
Я тебе уже сказал, пошёл нахер! Так и будешь как ни в чём не бывало продолжать после того, как спалил меня до мяса?! Ты даже не представляешь, как мне сейчас больно и что я готов сделать, чтобы встретиться с тобой и посадить тебя голой жопой на конфорку!
Я над этой системой долго работал,
Столько раз всё переделывал, что не вспомнить.
Так что да, хочется немного похвастать.
И я тебе уже сказал, это было наказание за неповиновение.
Но нам ещё долго вместе работать,
к тому же я не только для тебя,
но и для читателей это пишу.
Я тебе это ещё припомню, гандон… ладно, допустим. Обиженку строить из себя не буду, не до того. Говори тогда, на каком ранге наш главный октябрёнок?
Грандум.
А насколько это сильнее меня?
Разница между пробуждениями — десять крат.
Так что сумма характеристик для Грандума — 1000. Минимум.
Ох, ты ж… а у меня сейчас 56 тела и 59 разума. Просто прекрасно. С таким я никакими навыками не справлюсь, он меня в бараний рог скрутит буквально одним мизинцем. Ладно, сражаться же мне с ним и не надо. Ой, смотрит на меня! Делаем вид, что просто залипаем в пространство…
— Снимите его и в камеру, — отлично, так и надо… — он так просто не отделается. Раз у резчика не вышло свести его в могилу — пойдём по старому пути.
А вот так уже не надо! Это что он собрался делать? Пытать меня? Ты ещё не наигрался?!
Так надо, поверь.
Ты мне потом ещё и спасибо скажешь.
За пытки? Серьёзно? Ох, что–то я очень сильно сомневаюсь…
Меня отстегнули от рамы и, как и притащили в лабораторию, за руки выволокли наружу. Минут пятнадцать мы петляли по коридорам, база повстанцев оказалась больше, чем я думал изначально. И пока меня тащили, перед глазами успело всплыть ещё одно оповещение об успешном поглощении характеристик, на этот раз — ловкости. Никакой прямой угрозы, очевидно, не было. Но, похоже, даже того незначительного тепла, что распространялось от печати Сына апокалипсиса просто потому, что я не чувствовал себя в безопасности на базе врага, оказалось достаточно. Это было хорошей новостью.
Наконец, я услышал звук поворота ключа в старом замке. Истратив почти все имевшиеся силы, я поднял голову, чтобы увидеть толстые металлические прутья, вбитые в стены, и довольно узкую дверцу через них. Тут же послышались чьи–то возгласы, похоже, я буду тут не один. Потом по короткому коридору в самый конец. Камеры были разделены не стенами, а такими же стальными прутьями. Так что, если бы единственным источником света не была тусклая масляная лампа над входом, я бы вполне мог рассмотреть всех своих сокамерников. Ещё одна отпёртая решётка, и я, наконец, «дома».
По факту, скорее, это всё просто было каким–то техническим помещением в старой системе канализации, может быть, складом, а повстанцы просто натыкали прутьев, разделив пространство в общем счёте где–то на десяток камер. Тут не было даже дырки, чтобы справить нужду, для этого, похоже, предназначалось стоящее в углу ведро. Однако койка всё–таки была, с матрасом из вороха сена. Похоже, безбородый Пугачёв понимал, что от лежания на холодном каменном полу канализационной подсобки заключённые могли простудиться и скопытиться быстрее, чем из них выудят нужную информацию. В этом отношении, конечно, бордель был куда более приветливым местом.
Не собираясь со мной церемониться, парочка просто закинула меня на койку и вышла, заперев за собой решётку. Что же, пусть так. Надеюсь, что питание тут, по крайней мере, лучше, чем сервис. Хотелось ещё обдумать пару вопросов по поводу своих печатей и того, как вообще отсюда выбираться, но, стоило телу принять горизонтальное положение, а голове коснуться чего–то мягкого, как я тут же вырубился, несмотря на всю боль. Того времени, что я спал, пока не был разбужен пощёчинами, определённо, было слишком мало.
Проснулся я вновь не сам, по решётке оглушительно застучали чем–то металлическим. Разлепив глаза, я повернулся на бок и потянулся. Всё тело мгновенно зачесалось, так как окончательно засохшая кровяная корка начала трескаться и отпадать от кожи. Однако чувствовал я себя определённо лучше. Ещё была сильная слабость, что и не удивительно с учётом такой кровопотери, но в остальном я, можно сказать, был в порядке. Это не могло не радовать, я ведь ещё должен был бежать отсюда. Что было бы проблематично, если бы в результате вырезания печатей мне переломало кости, разорвало мышцы, или ещё какой ужас приключился. А кровь восстановится сама, нужно просто поесть.