Появился Старейшина; в каждой руке он нес по фиолетовой линзе.
— Сделай шаг вперед!
Кугель громко выкрикнул:
— Я здесь, сэр.
— Сейчас я смажу твой правый глаз снадобьем, которое освятит соединение глаза с волшебной линзой.
Бубах Анх за спинами толпы возвысил голос:
— Стойте! Что происходит?
Кугель повернулся, ткнул в его сторону пальцем.
— Какой шакал прерывает торжество? Уберите его отсюда прочь!
— Действительно! — не допускающим возражений тоном воскликнул Старейшина. — Ты позоришь себя и принижаешь величие церемонии.
Бубах Анх втянул голову в плечи, на мгновение устрашенный.
— Принимая во внимание, что нас прервали, — заявил Кугель, — я согласен просто взять волшебные линзы на хранение до того времени, когда эти мужланы смогут быть соответствующим образом наказаны.
— Нет, — возразил Старейшина. — Подобная процедура невозможна.
Он стряхнул несколько капель прогорклого жира в правый глаз Кугеля. Но теперь поднял крик крестьянин с обрезанной бородой:
— Моя шляпа! Моя блуза! Моя борода! Неужели на свете нет справедливости?
— Тихо! — зашипела толпа. — Это торжественное событие!
— Но я Бу...
Кугель воскликнул:
— Надевай мне волшебную линзу, лорд! Не будем обращать внимания на этих деревенщин.
— Ты называешь меня деревенщиной? — взревел Бубах Анх. — Я узнаю тебя теперь, негодяй. Остановите церемонию!
Старейшина заговорил непреклонным тоном:
— Теперь я надеваю тебе правую линзу. Ты должен пока держать этот глаз закрытым, чтобы предотвратить разлад, который перенапряжет мозг и вызовет ступор. А теперь левый глаз.
Он шагнул вперед с притиранием, но Бубаха Анха и безбородого крестьянина уже было не удержать.
— Задержите церемонию! Ты жалуешь дворянский ранг самозванцу! Я — Бубах Анх, тот самый достойный сквайр! Тот, кто стоит перед тобой, — бродяга!..
Старейшина осмотрел Бубаха Анха с недоумением.
— Действительно, ты похож на того крестьянина, который в течение тридцати одного года доставлял в Смолод пищу. Но если ты — Бубах Анх, то кто это?
Безбородый крестьянин тяжело выступил вперед.
— Это бессовестный подлец, который украл одежду с моего тела и бороду с моего лица.
— Он преступник, бандит, бродяга...
— Стойте! — воскликнул Старейшина. — Вы выражаетесь неподобающим образом. Вспомните, что он был возведен в ранг принца Смолода.
— Не совсем! — крикнул Бубах Анх. — У него один мой глаз. Я требую, чтобы мне отдали второй!
— Неприятная ситуация, — пробормотал Старейшина. Он обратился к Кугелю: — Хоть ты и был прежде бродягой и головорезом, теперь ты принц и на твоих плечах лежит ответственность. Каково твое мнение?
— Я предлагаю содрать живьем кожу с этих шумных деревенщин. Потом...
Бубах Анх и безбородый крестьянин с криками ярости прыгнули вперед. Кугель, отскакивая назад, потерял контроль над своим правым глазом. Веко распахнулось В мозг Кугеля хлынули такие чудесные и возвышенные впечатления, что у него перехватило дыхание и сердце чуть не остановилось от изумления. Однако одновременно левый глаз показывал ему реальность Смолода. Это несоответствие было слишком диким, чтобы его можно было вынести. Кугель споткнулся и налетел на хижину. Бубах Анх встал над ним, занеся над головой мотыгу, но тут Старейшина ступил между ними.
— Тебя что, покинул разум? Этот человек — принц Смолода!
— Это человек, которого я убью, потому что у него мой глаз! Неужели я трудился тридцать один год ради какого-то бродяги?
— Успокойся, Бубах Анх, если таково твое имя, и вспомни, что в этом вопросе еще нет полной ясности. Возможно, произошла ошибка — вне всякого сомнения, честная ошибка, ибо этот человек теперь принц Смолода, а значит, воплощение справедливости и мудрости.
— Он не был таковым до того, как получил волшебную линзу, — стоял на своем Бубах Анх, — а именно тогда и было совершено преступление.
— Я не могу заниматься казуистическими размышлениями, — ответил старец. — Во всяком случае, твое имя стоит первым в списке, и при следующей роковой случайности...
— Лет через десять или двенадцать? — вскричал Бубах Анх. — Я что, должен продолжать трудиться и получить свою награду как раз тогда, когда солнце погаснет? Нет, нет, это невозможно!
Безбородый крестьянин выдвинул предложение: