Становится смешно, когда вспоминаю, как меня называет Дамир.
– Дак ты не тормози, лошара! Иди щас присунь, пока пристегнута! – советует Хорек.
Только попробует пусть! Сдохну, но не позволю! Дышу препывисто...
– Я чо, блядь, на помойке себя нашел, подстилок бандосских трахать?!
Верно мыслишь, Артем, недостойна я твои "нежности" ощущать.
– Зря. Я б присунул, – мечтательно говорит Тарасов, – Баба зачетная. Недаром Акселя цепанула. Может, я, раз ты не хочешь?
Не успела я задохнуться от злости, как Артем порадовал:
– Нет! – прям рявкает, – Все равно за меня замуж выйдет!
Ой ли, самоуверенный ты мой...
– А нахуя тебе баба в женах, которую ты трахать не будешь?
Несколько минут прошло в молчании. Видимо, об этом Артем не подумал. А, подумав, он выдает зло:
– Сосать будет. Ежедневно. Утром и вечером. И всегда, когда захочу, – в его голосе слышно злорадство.
Да я тебе член откушу, милый, киплю злобой.
– Ты б не связывался лучше, – советует Хорек, – Аксель, он ведь и с зоны достать может. Я слышал, он из за бугра легко доставал.
Молчание. Хорек продолжает нагнетать:
– А еще, человек один верный рассказывал, Аксель своих самых лютых врагов живьем в землю закапывает!
Правильно, Хорек, запугивай!
– А перед этим, – он понижает голос, – Руки-ноги ломает, чтоб не выбрались! Ну, и помучить...
Раздается громкий ржач Тарасова:
– Ну ты, блядь, загнул! Он ведь поверил! Смотри, весь белый уже!
– Да это чистая правда! – обижается Хорек, – Я вот перед Акселем ни одним боком светиться не буду! Ну его, от греха...
– Да не ссы! У меня на этапе человек есть один. Устроит ему несчастный случай. Не доедет до зоны твой Аксель...
Меня затрясло. Как же мне это Дамиру сообщить?! И в этот момент в дверь стучат.
– Кто это?! – испуганный голос Артема.
Спустя минуту стук повторяется и из за двери слышен мужской голос.
– Блядь, это Самарин, зануда, – облегченно выдает Тарасов, – Сходи, узнай, что ему надо. Скажи, занят, и обратно.
Слышу звук отодвигаемого стула, шаги. А спустя пару минут – грохот распахиваемой двери, грохот мебели от вскочивших со стульев, грохот ботинок по полу, возня и громкий голос:
– Лежать! Руки за голову!
Глава 14
Когда прогремел приказ, я не знала, что и думать. Это полиция? В полицейском общежитии? Полиция пришла к полиции? А так бывает?
А спустя минуту услышала приглушенные вопли Тарасова:
– Ребят, да вы чо?! Мы свои же! Свои!
Видимо, его хорошо прижали к полу.
– Не свой ты нам, гнида.
И вот тут на моем лице расплылась широкая улыбка. Это ж Илья. Точно, Тарасов же сказал, что за дверью Самарин. Я и забыла, что это фамилия Ильи. Значит, можно выдохнуть. Интересно, как он обо мне узнал? Или... Или я тут не при делах и Илья пришел за Тарасовым?..
– Горев, и ты туда же? Нормальный у вас тандем получается. Паровозиком и пойдете.
Горев – это, видимо, Хорек. И никто из них явно не ожидал гостей. За ними следили? Пока размышляю, в комнату заходит Илья:
– Опа! А у нас тут и заложница!
– Она сама!.. Сама пришла!.. – все такой же сдавленный голос Тарасова.
– Да-да, и наручниками сама себя приковала! – отвечает ему Илья.
Тот затыкается. А я расплываюсь всё шире при виде Ильи:
– Как же я тебе рада! – ой, как сипло-то.
Видимо, удар по шее даёт о себе знать.
– Ты как? – Илья взволнованно осматривает меня.
– Жить буду. Браслеты сними, нос чешется!
Илья смеется:
– Пять сек, мадам!
Он достает из сумки перчатки и пластиковый пакет. Надев перчатки, аккуратно расстегивает и снимает с моих рук наручники. Со стоном опускаю руки и разминаю их. С удовольствием заправляю обратно в хвост волосы и, наконец, чешу нос, который они щекотали.
– Ребятки мои пальчики снимут с браслетов, так что лишний вещдок будет, – улыбается Илья.
Подойдя к выходу из комнаты говорит мне:
– Подожди минуту! – поворачивается в сторону зала – Парни! Здесь всё, пакуйте их и по машинам! Подойду минут через 10.
Тут же слышатся возмущенные сдавленные вопли Тарасова:
– Да хуй ты чо докажешь, тварь!
– Правда? – в голосе Ильи усмешка – Ты это Арефьеву расскажешь.
После этих слов слышу завывание:
– Сссуууукааа!...
Тут же раздается звук упавшего тела и резкий голос:
– Дернись еще и у тебя случайно рука сломается!
Слышится возня и уже под нытье Хорька и маты Артема всех троих уводят. Тарасов молчит.
– А кто такой Арефьев? – интересуюсь у Ильи – Почему его Тарасов так боится?