— Как и было оговорено мистером Салинасом, — обратилась Кэролайн к Джорджине, — я представляю вам сделанные полицией фотографии людей, принимавших участие в процессе опознания. Вы можете показать мне мистера Паже?
— Да. — Вот он. Второй с конца.
— Как по вашему, справедливо ли будет сказать, что мистер Паже по своему росту, конституции, цвету волос и цвету кожи явно отличается от остальных?
Келлер искоса взглянула на снимки.
— Не считая мужчины под номером три.
— Вы, кажется, просили тогда, чтобы этот мужчина второй раз вышел вперед?
Келлер смешалась.
— Кажется, да.
— Зачем?
— Потому что сначала мне показалось, что в чем-то он напоминал того человека в коридоре, в общих чертах.
— В каких именно?
— Конечно, у него был другой цвет волос, более рыжеватый, и очертания лица — более мягкие, чем у того — в коридоре. Дело ведь не только в том, что они одинакового роста и сложения.
Кэролайн вела себя просто и ненавязчиво; она более походила на профессора, занятого поисками истины, нежели на сухого и дотошного адвоката, допрашивающего свидетеля. Паже все более и более убеждался, что Келлер угодила в западню, хотя по-прежнему не знал, с какой стороны Кэролайн нанесет удар.
— Итак, — резюмировала адвокат, — человек, которого вы видели в коридоре, был стройный, имел около шести футов роста, светлые волосы и принадлежал к кавказской расе. Верно?
— Да.
— Кстати, насчет возраста? — невинно спохватилась Мастерс. — Вы упомянули, что ему было лет тридцать пять на вид?
— Около того?
Кэролайн виновато улыбнулась.
— Но мистеру Паже сорок шесть.
Келлер нехотя повернулась в его сторону.
— Он выглядит моложе.
Адвокат окинула Паже критическим взглядом.
— Но не на десять же лет. Впрочем, уверена — мистеру Паже приятно это слышать.
По залу прокатился легкий смешок; даже Салинас сдержанно улыбнулся, видимо, приняв замечание Кэролайн за невинную шутку.
— Вам известно судебное дело, которое называлось «Народ против Карелли»? — внезапно переменила предмет разговора Мастерс.
Келлер утвердительно кивнула.
— Это дело вел мистер Паже.
— А я? — проронила Кэролайн. — Если помните, я была судьей.
— Да, да, — спохватилась женщина. — Мне даже показалось, что я вас узнала.
— В самом деле? Откуда?
Келлер в очередной раз смерила Кэролайн скептическим взглядом, подразумевавшим, что у той явно не в порядке с головой.
— По телевидению, — нетерпеливо пояснила Джорджина. — Вас каждый день показывали по телевидению.
У Паже вдруг мелькнула самоуничижительная мысль: «Это же у меня не в порядке с головой», — в одно мгновение до него дошел смысл интриги, которую плела Кэролайн.
— Следовательно, — добродушным тоном продолжала та, — если бы меня поставили среди пяти других женщин, вы бы все равно указали на меня как на судью, которая вела то самое дело?
Паже машинально посмотрел на Салинаса. Обвинитель уже был на ногах, как само воплощение бдительности.
— Протестую, — заявил он. — Это умозрительные рассуждения. Пока мисс Мастерс не предъявлено никакого обвинения, не имеет значения, помнит ее данный свидетель или нет.
Однако настроение Лернера, судя по азартному блеску у него в глазах и по тому, как он усилием воли пытается сдержать улыбку, определенно играло на руку Кэролайн.
— Отклоняется, — мгновенно отреагировал он. — Миссис Келлер, вы можете ответить на этот вопрос.
— Наверное, — нерешительно произнесла женщина. — Ведь я же узнала вас сейчас.
— Потому что видели меня раньше. По телевидению.
— Ну да.
Кэролайн перешла в атаку.
— Так же, как и мистера Паже.
Келлер снова отчаянно заморгала, растерянно глядя по сторонам.
— Когда я опознала мистера Паже, мне еще и в голову не приходило, что это тот самый. Даже на опознании.
— Но до опознания вы уже видели мистера Паже, верно? По телевидению.
Едва заметный кивок.
— Да, это так.
Адвокат с любопытством взирала на нее.
— Скажите, миссис Келлер, вы верите, что Мэри Карелли сделала это? Что это она убила Марка Рансома?