— То есть он был настроен дружелюбно?
— Пожалуй, да. Он не был скован или замкнут. Ничего такого.
Паже понимал — это было все, что могла выжать из этой свидетельницы Кэролайн: представить его доброжелательным человеком, у которого было пустяковое дело.
— Как вам показалось — он нервничал?
— Нервничал? Нет, мне так не показалось.
Кэролайн подошла к ней ближе.
— Мистер Паже произвел на вас впечатление щедрого человека?
Велес смутилась; казалось, она пытается вспомнить значение этого слова.
— Вы имеете в виду — отдавать новые вещи? — Она снова задумалась. — Да, пожалуй, я бы сказала, он был щедрый. К нам не каждый день приносят такие красивые вещи. Даже если на рукаве пятно…
Кэролайн кивнула.
— Кстати о пятне. Вы ведь так и не поняли его природу?
Анна мгновение колебалась.
— Нет.
— Вы даже не можете сказать, какого цвета было пятно.
Велес покачала головой.
— Только то, что оно было темнее, чем сам костюм.
— Выходит, когда вы говорили, что пятно похоже на чернила или на кровь, вы исходили только из того, что оно не отстирывалось?
— Да, так мне показалось.
— То есть вы просто привели два примера тех пятен, которые не отстирываются?
— Верно.
— Вы не станете утверждать, что умеете различать пятна крови?
— О нет.
— Или профессионально выводите пятна?
Велес ухмыльнулась:
— Выходит, нет, раз с этим пятном у меня ничего не получилось.
Впервые за все время допроса Кэролайн улыбнулась:
— Итак, подведем итог. В ваше заведение заглянул приятной наружности мужчина, сдал пару туфель и три костюма, на рукаве одного было пятно, происхождение которого вам неизвестно. Мужчина обменялся с вами какими-то шутливыми фразами, назвал свое имя, когда вы спросили об этом, и не стал возражать, когда вы оставили запись о его визите, выписав квитанцию. Правильно?
Велес подумала, словно восстанавливая в памяти последовательность событий.
— Да, все верно.
Улыбка исчезла с лица Кэролайн.
— Вас удивило, когда вы узнали, что этого самого мужчину обвиняют в убийстве?
У Велес был какой-то пристыженный вид.
— Да.
— Потому что он показался вам обаятельным человеком?
— Да, это верно.
— И потому что его поведение не вызывало у вас подозрений?
Велес призадумалась.
— Мне показалось, что он несколько беспечен, что ли. В отношении собственных вещей. Но он действительно производил приятное впечатление.
Кэролайн еще раз улыбнулась:
— Думаю, среди миллионеров встречаются и такие — беспечные, но приятные. Как бы там ни было, он не был похож на маньяка-убийцу?
Салинас немедленно вскочил.
— Протестую. Отсутствие оснований и явная спекуляция. Ваша честь, убийцы могут быть самыми разными. И скрываться под самыми разными личинами.
— Поддерживаю.
Но Кэролайн сказала все, что хотела. Как ни в чем не бывало она повернулась к свидетельнице.
— Между прочим, мисс Велес, вы любите красное вино?
Та с недоумением уставилась на нее:
— Иногда. Особенно «риоха». Знаете, испанское.
— Случалось вам проливать его?
— Да, — поморщившись, ответила Велес. — Однажды я залила новую юбку.
Кэролайн понимающе улыбнулась.
— Ну и как, отстирали?
— Нет, — произнесла Велес и решительно кивнула. — Вино тоже не отстирывается.
— Я тоже так думаю, — сказала Кэролайн. — Благодарю вас, мисс Велес.
— Это все, что я могла сделать, — сказал Кэролайн Крису.
Она подвозила Паже домой на своей машине. Не спросив, куда ему надо, просто завела автомобиль и поехала. Казалось, спертую атмосферу салона пронизывали токи исходившего от обоих раздражения; в голосе Кэролайн звучал сдержанный гнев.
— Я знаю, — отозвался Паже.
Мастерс остановила машину у его дома. Горели только уличные фонари. Но где-то в глубине дома Паже увидел желтоватый свет; Карло был там.
Кэролайн сидела, уставившись в лобовое стекло безучастным взглядом. Оба молчали. Наконец женщина произнесла:
— Скажи, зачем мне надо было делать из Виктора всеобщее посмешище. Чтобы потом самой вляпаться с этой Келлер. Зачем я молола весь этот вздор про то, что Келлер, вместо того чтобы получше рассмотреть лицо пресловутого мужчины, который возник из квартиры Рики, пялилась на его руки. Это же самоубийство.
— Но ты же не знала.
Кэролайн удрученно покачала головой: