Тереза подумала, что тот, кто придумал слова «разбитое сердце», должно быть, очень любил своего ребенка.
Через час позвонил Крис.
— Карло хочет поговорить с тобой. И я тоже.
— Я попробую пригласить мать, чтобы та побыла с Еленой, — ответила Терри.
В девять она была у Криса. Карло, на сей раз без традиционной бейсбольной кепки, ждал в библиотеке.
Она села напротив мальчика, Крис стоял рядом. Карло был бледен; его переполняла решимость вести себя, как подобает мужчине, но из-за нервного напряжения он казался моложе своих лет.
— Я не прикасался к ней. Не было ничего похожего.
Он говорил с легкой хрипотцой. Терри постаралась сохранить беспристрастность.
— Рики утверждает, что после того случая у Елены явно расстроена психика.
— Она сказала мне, что хочет залезть в ванну. — Слова давались ему с трудом. — Черт побери, ведь она всего лишь ребенок.
Тереза смешалась и посмотрела на Криса, который слушал их с невозмутимым видом.
— Ты помогал ей раздеться? — спросила она.
— Да нет же. Я не успел пустить воду, когда она уже разделась. Я только смотрел, чтобы она не захлебнулась, больше ничего.
— А как возникла эта идея насчет ванны?
— Детский каприз, вот и все. — Карло недоуменно пожал плечами. — А что еще она сказала?
— Ничего. Просто, как говорил Рики, вся сжалась и отказалась отвечать на вопросы. По-моему, он врет.
— Она неплохая девчонка, — произнес Карло, тяжело вздохнув. — Но лучше бы я с ней никогда не встречался.
Какова бы ни была правда, с щемящей грустью подумала Терри, но то хорошее, что связывало ее дочь с Карло, навсегда исчезло. А возможно, и ее добрым отношениям с этим мальчиком пришел конец.
— Я хочу сказать еще кое-что, — сухо промолвил Карло. — Не знаю, верит он сам в этот вздор или нет, мне плевать. Так или иначе, он хочет наделать мне кучу гадостей — все эти инспектора по работе с трудными подростками, психологи и прочее. Мне все равно. Но вы должны знать — я не делал этой мерзости.
Терри наклонилась к нему.
— Карло, будет разбирательство. Тебе придется беседовать с психологом. Он будет задавать самые разные вопросы…
— Плевать! Лишь бы покончить со всем этим. Чтобы я мог наконец вернуться к нормальной жизни… — Он осекся, как будто вдруг представил себя в кабинете психолога. — У меня есть знакомая девушка. Я не какой-то там извращенец. — Тут он повернулся к отцу: — Пап, это все?
Обращенный к сыну взгляд Криса был исполнен печали и нежности.
— Да, это все.
Мальчик вышел, не глядя в сторону Терри, и поднялся к себе наверх.
— Не часто мне доводилось переживать более гадкие минуты, — проронил Крис.
«Что же будет с нами, когда все это закончится?» — подумала Терри. А вслух спросила:
— Что с ним?
— Ты сама все видела — перепуган, озлоблен, сбит с толку. Я знаю Карло как свои пять пальцев. Если бы он действительно сделал то, в чем его обвиняют, он бы попробовал солгать, как, впрочем, и большинство, окажись они на его месте. Но Карло не лгал.
— Ты хочешь сказать, что это Рики склонил Елену ко лжи?
— Терри, подумай сама. Я разделяю твою тревогу. Но вспомни — во время вашего первого визита к Кину Рики попросил его перечислить все возможные случаи, которые дают суду основание лишить одного из родителей права опекунства. Сюда входит и обвинение в совершении развратных действий с детьми, опровергнуть которое, как, впрочем, и доказать, бывает весьма непросто. — В голосе Криса звучало нескрываемое презрение. — Две недели назад, когда Елена рассказала ему, как она с Карло была в ванной, Ариас, должно быть, чуть не подавился слюной. Ему оставалось лишь выложить все это Кину, присовокупив к твоему рассказу о ненормальном поведении ребенка.
— Но поведение Елены действительно ненормально. И потом, она отказывается говорить.
— Поэтому-то и необходимо провести обследование.
— Даже если в нем придется участвовать Карло? — Тереза вопрошающе посмотрела на Криса.
— Тогда оно тем более необходимо. Представь, каково ему придется, если он уклонится, — ведь мальчик не совершил ничего предосудительного.
Она подошла к окну.
— Рики еще упомянул о твоем намерении баллотироваться на выборах в Сенат. Он спросил меня, что подумают люди, если узнают, что Карло пытался совратить малолетнего ребенка. Крис, ему нужны деньги, он в отчаянном положении…
— Рики, — оборвал ее Крис, — просто не знает, что такое отчаянное положение. — Только по особенному блеску в глазах можно было догадаться, в каком гневе пребывает он в этот момент. — Я подожду, — тихо произнес Паже, — пока Елена не будет с тобой. А потом уничтожу его.