В следующую секунду Девятый уже был на ногах, но Граниш приставил маленький арбалет, начиненный ядовитыми болтами, который всегда носил под рукавом к его шее. Волк покорно опустил голову. Очертания его тела размылись, конечности удлинились, а тело расширилось. Девятый вернулся в человеческий облик, только теперь на нем была волчья шкура.
— Откуда у тебя длака? — удивился Дъёрхтард. Девятый усмехнулся.
— Думаешь, я ее украл? Чужая шкура не обернула бы меня волком. Я ее заслужил. Но зачем охотиться на оленей и убегать от троллей, если можно прикрыться шкурами бездумных собратьев?
— Долго же ты скрывал этот секрет, — рассудил цверг.
— Было несложно. Люди видят то, что хотят увидеть.
— Пойдем-ка к твоей родне, пусть посмотрят еще раз.
— Зачем ты хотел убить нас? — изумилась Миридис.
— Зачем? — издевательски переспросил Девятый и скривил рот. — Дети Волка слепы, но я все вижу. Не вы следуете за Люперо, но он за вами. Вернее за тобой. Кто ты такая, чтобы приказывать ему? Он должен быть с нами. Оставь его нам!
Миридис смутилась. Изгнанный в тень и презираемый семьей, Девятый не беспокоился своей судьбой, сознательно шел на обман, готовый взвалить бремя преступления на свои плечи. Он заботился о благе всего племени. Низкая уловка в определенной степени могла быть названа самопожертвованием.
— Нет, — покачал головой Граниш. — У тебя были и другие мотивы. Ты хотел место хёвдинга, ведь так? — Девятый молчал. — Лунный Глаз представился нам первым наследником вождя. Но ты определенно старше.
— Наследник! — лицо Девятого скривило отвращение. — Одиннадцатый, вот он кто!
— Что стало с твоими старшими братьями?
— Померли. Треклятый старик нас всех переживет!
— Даровав племени кумира, ты надеялся заслужить прощение. Или взять его силой Люперо.
— Чтобы завладеть адорантом, ему пришлось бы сперва убить Люперо, — заметил Дъёрхтард. — Ведь даже по смерти Миридис, не возвратившись в Думурью, он остался бы ей верен. План непродуманный.
Девятый насупился. Казалось, неудача расстроила его гораздо меньше, чем низкая оценка задумки, а значит и умственных способностей самого борута.
— Я буду все отрицать, — процедил он.
Лунный Глаз слушал доклад Граниша с явным разочарованием. Он смотрел на старшего брата без злобы, но с грустью, как на провинившегося неразумного ребенка, которого нельзя судить законами взрослых. Но этот осуждающий и одновременно снисходительный взгляд провоцировал гнев брата, чье старшинство было забыто много лет назад.
— Так все и было! — с какой-то особой только ему понятной гордостью признал Девятый обвинение, забыв о первоначальном решении все отрицать.
— Не мне тебя судить, — покачал головой Лунный Глаз, давая понять, что брату не стоит рассчитывать на снисхождение. — Пусть хёвдинг определит твою участь.
В Пасти Волка не было тюрьмы, колодок или хотя бы позорного столба. Боруты редко нарушали заветы предков, ведь все племя ощущало себя одной большой стаей, которой, по сути, и являлось. Девятого крепко привязали к вратам, где он должен был простоять до возвращения Снежной Гривы.
Но одна неприятность не исчерпала события этой длинной ночи. Едва предвестники улеглись спать, сон разрезал трубный зов. Когда гости вышли на улицу, многие боруты были на ногах, а некоторые успели обратиться в волков. В центре города на большом валуне раздувал могучую грудь коренастый трубач. В руках он держал спускавшийся до самых ног огромный деревянный карникс[22] с настоящим волчьим черепом у раструба. Инструмент выдавал половинную «до», затем четвертную «ре», во втором такте «ре» удлинялась, композиция повторялась, в пятом такте «ре» игралась тремоло[23].
— Тролли, — упредил вопрос предвестников Лунный Глаз.
— Тролли не объединяются для совместных атак, они слишком глупы для этого. Они живут поодиночке в пещерах и лесах, — возразил Граниш.
— Верно, — только и сказал борут.
— Они словно знали, когда лучше напасть, — заметила Миридис. Дъёрхтард бросил взгляд в сторону ворот и нахмурился.
— Непродуманный план, — повторился он, но ничего не объяснил.
— Кто их возглавляет? — спросил Граниш. Лунный Глаз развел руками.
Вопреки ожиданиям лучники не взбирались на стены, не грелось масло, не запасались камнями, и все приготовление борутов к битве сводилось к обращениям в волков с последующим выжиданием атаки. А все потому, что прочную шкуру тролля не пробить стрелой и не прожечь маслом, а крепкие кости выдержат даже сильнейший камнепад.