– Что ты за скиф, если не можешь отомстить обидчику? – осведомился привратник.
– Я соблюдаю законы, – произнёс Лик, – Так принято в городах. Скажи госпоже, что я рос в городе и соблюдаю законы.
– Рад за тебя, варвар. Тебе скажи, чего тебе здесь надо в нашем поместье?
– Прошу госпожу не отказать мне в крове и еде. Я могу быть ей полезен.
– По твоему, у госпожи мало работников?
– Да. Я надеюсь на обычай гостеприимства. Я могу помочь по хозяйству, или рассказать историю, или…
Привратник ещё раз окинул взглядом Лика. Юное тело, поджарое и уже достаточно мускулистое. Пожалуй, даже слишком мускулистое – обычно скифы круглы и упитаны. На бёдрах, локтях и ключицах – красные полоски, к плечу прилип клочок шерсти. Кожа ещё не оправилась от метаморфозы.
Похоже, этот невриец привык разгуливать голым. А может, ещё не оправился от волчьей ночи. После таких передряг человеку обычно нет ни до чего дела.
– А драться умеешь? – осведомился привратник.
– Все скифы умеют сражаться!
– Жди, я спрошу госпожу.
– Постойте! Постойте!
Рука привратника замерла на полпути.
– Чего тебе ещё?
– Пустите меня во внутренний двор!
– Зачем нам это?
– Нас могут увидеть с дороги, – сказал Лик, – Вдруг всадники царя заметят мою голову и захотят узнать, что здесь нужно неврийцу.
– А нам какое дело?
– Не хочу, чтобы случилась беда.
– Если не хочешь беды, уходи сразу.
Лик промолчал. Но не тронулся с места.
Привратник не выдержал.
– Царские всадники сюда не войдут, – произнёс он, – Между Новым Городом и Херсонесом – мир и строгая граница. Дом нашей госпожи стоит во владениях города, им нет сюда хода. Ты видел межевой знак?
– Видел, – согласился Лик, – Но не сразу заметил.
– И чего же ты боишься?
– А вдруг всадники царя Палака тоже не сразу заметят межевой знак?..
Привратник усмехнулся, а потом закрыл окошечко. Лик подумал, что тяжёлые створки сейчас разойдутся, но услышал только удаляющиеся шаги.
Придётся ждать на пороге.
Одежды ему тоже не предложили. Ну и ладно. Раз не предложили – значит, разгуливать голым здесь в порядке вещей.
…Интересно, это госпожа Статира – она симпатичная?
Глава 2. Госпожа Статира
– Можешь войти, – послышалось из-за дверей.
Створки приоткрылись самую малость. Ровно настолько, чтобы Лик проскользнул, поднявшись на цыпочки.
За всю вечность, прошедшую, пока невриец ждал на пороге, скифские всадники так и не появились. Это могло значить, что сегодня удача на его стороне. Или напротив – что Лик исчерпал запас удачи на сегодня и дальше будет только беда. Конечно, пока всё шло хорошо, но радоваться было рано.
Во внутреннем дворике пахло прелой соломой. Посередине – каменный стол, похожий на жертвенник. А во главе стола восседала госпожа Статира. Лик сразу её опознал, хоть не разу в жизни не видел.
Это была старая женщина в простой тунике с длинными, совершенно седыми волосами. Её кожа стала похожа на дубовую кору, глаза цвета холодной стали взирали безжалостно.
Перед ней стоял кувшин и чаша для вина. Но к вину госпожа Статира пока не притронулась.
Когда Лик пошёл в дворик, на её лице не шевельнулся ни один мускул. Это хорошо.
Ей, конечно, не впервой видеть голых парней. Но приятно, что она даже не попробовала рассердиться.
– Мир вам, госпожа Статира! – произнёс невриец, – Я пришёл…
– Садись, – сказала она, – Ешь. Пей. Рассказывай.
Лик подчинился. Каменная скамья неприятно холодила яички. Ничего, сейчас согреется.
Еда была такая: кусок отварной телятины, ячменные лепёшки с козьим сыром, свежие оливки. Лик окончательно убедился, что сегодня боги к нему благосклонны.
Даже если его выгонят из поместья, он убежит с полным брюхом.
– Вы позволите мне принести благодарность моим богам? – спросил он, стараясь не смотреть на еду, – Перед трапезой, как это принято.
– Делай, что полагается, – сказала госпожа Статира.
– Когда я закончу, я поблагодарю и ваших.
– Нет нужды. Мы всё уже сделали.
Привратник подошёл к госпоже, и встал по правую руку. Это был достаточно красивый, высокий мужчина, скорее фригийского типа. Лик предположил, что он служит ей не только по хозяйству – и чудом удержался, чтобы не захихикать.
Нет, не время для непристойностей. Сейчас он будет делать нечто важное. Может быть, самое важное, что делает человек в этом мире.
Он выбрал для жертвоприношения самое красивое, что было на столе глиняную миску с оливками. Они были чисто вымыты и сверкали, как драгоценные камни.