— Так.
— Отлично. Теперь давай так, желания моей матери, моей сестры, моей жены, и прочих, только после доклада мне. И если я даю добро, только тогда контора начинает работать по их желаниям. Хорошо? Я не потерплю, что СБ мне не подчиняется и делает какие-то левые дела в обход меня. Даже если об этом просят члены моей семьи. Мы договорились, дядя Коля?
— Договорились, Глеб.
— Вот и славно.
Вечером, приехав домой сказал брату: — Володя, зайди ко мне в кабинет.
Младший сел в кресло напротив меня. Нас разделял дедушкин стол, основательный такой, из морёного дуба. Володя смотрел на меня с любопытством.
— Младшой, скажи тебе сколько лет?
— Глеб, ты чего?
— Володь, я задал вопрос.
— Двадцать.
— Уже двадцать! Что дальше делать собрался?
— Вообще-то закончить университет. А что?
— Это очень хорошее желание. Может в Сорбонну? Вроде дед с матерью в своё время об этом говорили?
— Глеб, ты что, хочешь избавится от меня?
— Нет. Я просто тебя спросил. Закончишь там образование?
— Спасибо, но я не хочу. Мне и здесь нравится. Они меня и не отправили потому, что я отказался. Я патриот, брат!
— Перестань, патриот, штаны на лямках. Ладно, хочешь здесь учиться — учись. Без проблем. Но в таком случае, надо уже начинать работать на семью. Как ты считаешь?
— А что я пока могу сделать? Я же ещё студент⁈
— Ничего, дед меня заставлял работать, когда я ещё учился. Чего так скис? Вова, развлечения и колбасня от тебя никуда не денется. Я же не говорю, что хватит развлекаться.
— Хорошо. Что я должен буду делать? Надеюсь, не вагоны разгружать⁈
— Вагоны разгружать и без тебя найдётся кому. А ты… — Я достал из верхнего ящика стола папочку. — Возьми, ознакомься. — Поверх папки положил флеш-карту. — Это к папочке. Ознакомишься, подумай, как и что здесь можно сделать. Считай это твой самостоятельный проект будет.
Володя заинтересованно взял папку, открыл начал читать. Заметил в его глазах любопытство, переходящее в интерес. Щелкнул пальцами, брат отвлёкся, посмотрел на меня. Я улыбался.
— Ну как? Берешься?
— Глеб, что серьёзно? Ты мне это доверишь?
— Конечно, почему нет?
— Класс!
— Если что-то будет непонятно и возникнут вопросы, приходи, будем разговаривать. И я ещё тебе одного человечка подтяну. Тоже такой же как ты, чуть постарше на два года, но прошаренный тип. Креативный. Правда его тормозить нужно время от времени. Значит так, почитай, подумай. Составь бизнес-план. Сколько тебе нужно времени? Недели хватит?
— То есть, это не горит?
— Нет. Но и затягивать не рекомендую.
— Договорились.
— Вовк! — Он взглянул на меня. — А что за мамзель у тебя появилась?
— Какая мамзель? — Удивлённый взгляд на меня.
— Черноглазая такая.
— А в чём дело?
— Ни в чём. — Открыл справку по неё на своём компьютере. — Лужина Вероника Георгиевна. 19 лет. Студентка МГУ. Подрабатывает уборщицей в супермаркете тётки Анны.
— Уже успели настучать?
— Не настучать, а проинформировать.
— Глеб, у тебя досье на всех моих подружек?
— На всех. Но все это так, ничего серьёзного, подружки на ночь.
— А чем тебя Вероника заинтересовала?
— Интересная девочка. Она на подружку для лёгкого проведения досуга не походит. И не вписывается в круг твоего общения.
— Да мало ли кто не вписывается в круг моего общения? Мне вообще плевать на этот круг.
— А что ты сразу покраснел?
— Ничего. Просто жарко у тебя.
— Серьёзно? Ещё одно окно открыть? Да и освежитель работает. Ладно, Вовка. Это же я так, по-братски тебя спросил.
— По-братски. Всё уже вынюхали. Может ещё знаешь какого цвета у неё нижнее бельё?
— Надо будет узнаем. Чего засуетился? Не обижайся. Может познакомишь нас с Авророй со своей знакомой?
— А чего знакомить? Мы только с ней пару раз встретились.
— Она знает кто ты?
— Нет. Мажоров терпеть не может. Думает я простой студент. Говорит, что они все козлы зажравшиеся.
Я засмеялся. С интересом смотрел на младшего брата.
— Да, Вовка, вот ты попал. Нравится девчонка?
— Честно?
— Да.
— Нравится. Надеюсь, ты не будешь матери говорить?
— А ей и говорить не нужно. Думаю, она уже в курсе.
Вовка чертыхнулся. В этот момент в кабинет зашла мама.
— Глеб, можно?
— Проходи, мам. Мы с Володей уже закончили. — Посмотрел на брата, он схватил папку с флешкой и вскочил. — Значит через неделю приходишь со своими мыслями. О кей?
— О кей!
Мать проводила младшего сына взглядом, потом подошла и села в кресло, где до этого сидел Володя.
— Я хотела поговорить с тобой.
— Давай поговорим, мам.
— Глеб, я не оспариваю твоё руководство. И я не вмешиваюсь в твою кадровую политику.
— Это очень хорошо, мама. Тогда не понимаю твой деятельности по поводу моего зама?
— Глеб, Ольга себе на уме. Аврора волнуется. Ты же не хочешь, чтобы с Авророй и ребёнком что-то случилось?
— Не хочу. За Авророй наблюдают хорошие врачи. Никаких отклонений нет. Плод развивается как ему и положено. Я знаю, что ты хочешь сказать, что Ольга постарается затащить меня в постель. Ты думаешь я не понимаю? Для чего ей это нужно другой вопрос. Но Оля умная женщина и на место моей жены не претендует.
— А на место матери твоего ребёнка?
— Возможно.
— Ты это допустишь? Ольга угроза твоей семье.
— Моей или нашей, мама?
— Твоей с Авророй. И кто знает, а не угроза ли она всем. Точнее нашим интересам.
— Я, мама, принял это к сведению.
— Хорошо. Извини меня ещё раз. Что ты с Ольгой делать собираешься?
— Я ещё не решил. И я сам, мама, решу эту проблему, если, конечно, проблема вообще существует. И так уж и быть, я не буду отменять твоего решения насчёт вакансии руководителя филиала. А ты лучше обрати внимание на некую Лужину Веронику Георгиевну.
— Новая знакомая Володи?
— Именно. Девочка очень интересная. А Вовка, похоже, запал на неё.
— Хорошо, я присмотрюсь к ней. Но я думала она очередная девочка для досуга, развлечения.
— Я не считаю, что она простая девочка для досуга. Я же говорю, мадемуазель очень интересная. Или ты уже нашла Вовке жену?
— Есть несколько кандидатур. Дедушка хотел познакомить Володю с Олей Бережных. Ты знаешь её?
— Знаю, но не знаком. Мне дед перед смертью о ней говорил. Сказал не плохо бы её с Володей свести. Как думаешь, стоит?
— Даже не знаю. Володя сразу поймёт, что это за девочка и зачем его с ней знакомят. Думаю, это у нашего Вовки не пройдёт. Может не мешать ему, с этой Вероникой?
— Хорошо. Давай понаблюдаем за ними.
Ольга
Я всё продумала. Всё просчитала. Всё кабинеты, коридоры офиса находились под постоянным видеонаблюдением, даже мой кабинет, как заместителя генерального. Только один кабинет не попадал под систему контроля — кабинет самого генерального, хотя видеозапись и там шла, но она была автономна. Охрана не видела, что происходит у большого босса. Сам хозяин видеозаписи встреч с партнёрами, подчинёнными просматривал потом, какие один раз, какие много раз. Причём камеры работали с нескольких ракурсов, полностью фиксируя тех, с кем встречался Глеб. Конечно, те кто попадал в объектив камер не знали об этом. Это было нужно не только для того, чтобы сам генеральный анализировал прошедшую встречу, но ещё и для аналитиков, в команде которых были физиономисты, психологи, психиатры. Наблюдая за тем, как ведёт себя тот или иной человек, какой у него взгляд, мимика, жесты и даже поза, в которой он находится, всё изучалось, прогонялось через специальную программу. Потом работали сами специалисты и выдавали психологический портрет того или иного человека, фактически всегда попадая в десятку. После чего, на стол к генеральному ложились результаты исследования. Я должна была отключить эти камеры, хотя бы на время. Становится порноактрисой желания у меня совсем не было. Особенно, чтобы меня видели в не совсем одетом виде, все эти умники, а уж тем более, чтобы видели, что я буду делать Глебу. Чтобы отключить камеры мне нужно было всего лишь вставить флешку с программой в стационарный компьютер Глеба. Он был подключён к системе видеонаблюдения. Через два дня, после разговора с Дарьей Дмитриевной, после утреннего совещания я, проводив последних посетителей, закрыла дверь, повернулась к Глебу. Он смотрел на меня вопросительно.
— Оля, что-то хочешь мне сказать?
— Да, Глеб. Я хочу поговорить. Это очень важно. — Он жестом пригласил меня присесть.
— Глеб, я долго думала, я хочу попросить тебя… Позволь мне перейти на работу в другой офис, вернее в один из филиалов.
— Тебе не нравится работать у меня?
— Нравится. Но я больше здесь быть не могу.
Глеб встал, обошёл свой стол и подошёл ко мне. Сел рядом на стул. Смотрел мне в глаза.
— Почему? У тебя с кем-то какие-то проблемы?
— Да.
— С кем?
— С тобой.
Некоторое время мы молчали, глядя друг другу в глаза. Во взгляде Глеба был вопрос. Он продолжал молчать.
— Глеб, я никогда ни в кого не влюблялась. Это так. Даже в 15 или 17 лет. Первая любовь и прочее. Так как поставила перед собой цель, сделать карьеру. Поэтому отвлекаться на любовные переживания я не собиралась. И если у меня возникало влечение к кому-то из мужчин, я его давила. Всё своё время я сначала отдавала учёбе. Когда мои сокурсницы влюблялись, бегали на свидания, я продолжала учиться. Потом работа в вашей компании и карьера. Да к своим годам я добилась много. Мне ещё нет 30, а я уже занимаю пост заместителя генерального директора крупной и серьёзной компании. Но чему быть, того не миновать. Я влюбилась, Глеб. В тебя. Ещё тогда, когда ты пригласил меня в свою команду, ещё не будучи генеральным. Я пыталась давить в себе любые чувства к тебе, но не смогла. Это было выше моих сил. Я прекрасно понимаю, что ничего серьёзного у нас быть не может и стать твоей женой у меня нет шансов. Ты уже женат. И вы с женой ждёте долгожданного ребёнка. Я могла бы попробовать, соблазнить тебя, вот только не думаю, что у меня что-то бы получилось. Да даже если и получилось, кем бы я стала? Просто любовницей? Для меня это неприемлемо, так как любимый мужчина должен, либо принадлежать мне полностью, либо не принадлежать совсем. Другого мне не нужно. Я не хочу полумер. Именно поэтому, я никогда не позволяла с тобой чего-то, что выходило бы за рамки служебных отношений. Но я тоже не железная, Глеб. Каждый день видеть тебя, держать дистанцию, а потом приходить в одинокую квартиру и плакать от безвыходности. Отпусти меня, Глеб. Я хочу уехать. Я приняла решение, либо я буду работать в одном из филиалов, либо я уволюсь. Пожалуйста.