Кеша попытался выбраться из ямы, но ему не дали, столкнув назад. Муж Алёны присел на корточки на краю могилы. Кеша тонко подвывал.
— Заткнись и слушай. Ты, падаль, пытался убить ребёнка Алёны и убил. А заодно чуть не убил саму её. Она не стала тогда писать на тебя заявление. Сказала, что сама принимала эту дрянь. Но это не значит, что ты отскочил без потерь. Сейчас Алёна моя жена. Она проходит курс дорогостоящего лечение, так как очень хочет стать мамой и родить мне малыша. И это не справедливо по отношению к ней. Поэтому, подонок, я тебе даю неделю и ты переводишь на её счёт деньги. Продашь свою квартиру, продашь машину, продашь всё, что у тебя, подлец, есть. После этого можешь быть свободен. Но не дай бог, подойдёшь ближе, чем на морскую милю к моей жене, я тебе сам лично отрежу всё то, что тебя по недоразумению делает мужчиной. И пусть хоть так, но ты компенсируешь ей все её потери. И не вздумай прятаться. Я знаю о тебе всё. И за тобой будут наблюдать. Не выполнишь это, пеняй на себя. Яму ты себе уже выкопал.
После чего они уехали. Кеша с трудом выбрался из этой могилы. Весь был грязный, перепачканный землёй, с обмоченными штанами. Сумел выйти на шоссе, где его согласились подвести в кузове грузовика на мешках с картошкой. Жизнь, Иннокентия круто с того дня переменилась…
Аврора
Ольга улетела в Швейцарию и я успокоилась. В поведении Глеба никаких изменений не произошло. Он был всё так же внимателен ко мне. Каждый вечер, когда мы ложились спать, целовал меня в губы, а потом мой живот. Но у него прибавилось работы. Уезжал он рано утром, когда я ещё спала. Я чувствовала, когда он встаёт. Ощущала его губы на своих. А так же его обязательный поцелуй в лоб. Зачастую не открывала глаза, но меня выдавала улыбка. Он уезжал, а я проваливалась опять в сон. Я вообще стала больше спать. Наверное, на меня так действовала беременность, хотя раньше я такой сонливостью не страдала. Жизнь шла размеренно. Часто в Усадьбу приезжала Ксения с мужем и дочкой, где оставались на несколько дней. Мама Глеба, Дарья Дмитриевна стала бывать реже. Но и понятно, у неё теперь есть муж и они больше времени проводят вдвоём. Свекровь заслужило это годами своего вдовства. Я всё больше вживалась в роль хозяйки Усадьбы. Прислуга теперь со всеми вопросами обращалась исключительно ко мне. Пришлось вникать, буквально, в каждую мелочь. Ну а как ещё? Глеб этого не касался. У него были свои дела и обязанности. Младший брат мужа, Владимир стал всё больше времени пропадать где-то. Мне иногда становилось грустно. Раньше хоть с Володей можно было поговорить, ведь он чаще бывал дома, чем мой муж. Он меня и развлекал, мог спеть под гитару или мы с ним играли в какую-нибудь компьютерную игру. Да и такое бывало. Это он меня приучил. Или читали друг другу стихи, благо библиотека у Белозёрских была большой, невероятно большой. А теперь как-то все разъехались. Я очень радовалась, когда приезжала Ксюша, было хоть с кем пообщаться, да и с малышкой повозится. В центр я больше не ездила. Ксения оформила мне декретный отпуск.
Чем ближе становилось время родов, тем больше во мне росло беспокойство. Я постоянно прислушивалась к себе, как ты там малыш? Всё ли с тобой хорошо? Беспокойство постепенно нарастало. Меня не успокаивали даже медицинские показатели, что беременность проходит хорошо. Как-то вечером, когда приехал домой Глеб, я ещё не спала, хотя было поздно. Он удивился, подошёл, поцеловал меня.
— Аврора, ты почему не отдыхаешь?
— Глеб, я хочу поговорить с тобой.
— Давай поговорим. Подожди немного, я сполосну руки. — Он прошёл в ванную, я за ним. Моя руки, он посмотрел на меня, усмехнулся. — Ты так и будешь за мной по пятам ходить?
— Глеб, я дома постоянно одна.
— Ты не одна. Здесь достаточно народа. Охрана, горничные, Вера наконец.
— Это всё так. Но Володи постоянно нет. Ксения с Даней предпочитают больше жить в своей городской квартире. Мама стала реже приезжать. Я всё понимаю, у всех семьи. У всех своя жизнь. И тебя целыми днями нет. Раньше я хоть на работу ездила, а сейчас?
Глеб вытер руки о полотенце. Подошёл ко мне, притянул к своей груди, обняв.
— Прости, малыш. Ты права. Просто много работы. Но это не оправдание. Давай завтра я проведу весь день с тобой. Хочешь съездим куда-нибудь, на природу например? Станислава с Алёной и Юлькой позовём?
— Давай! — От радости я даже взвизгнула, обняла мужа. — А куда поедем?
— Давай подумаем! Завтра день обещают хороший. Зачем сидеть в Усадьбе? В лес съездим, погуляем там. Ты проветришься. Можем барбекю организовать или шашлык. Или в какой-нибудь парк сходим, например в парк Горького. Там проведём с тобой время.
— Поехали в парк.
— Хорошо. Как скажешь, моя королева! Как ты себя чувствуешь? У тебя же срок скоро⁈
— Нормально я себя чувствую. Ещё две недели. — Мы вернулись в нашу спальную. Тут я спохватилась. — Глеб, а ужинать?
— Аврора, время ночь, и я уже поужинал. У Стаса, Алёнка покормила.
— Ну вот, тебя уже чужие жёны кормят.
Он засмеялся.
— Представляешь на днях к Стасу бывшая заявилась!
— Какая бывшая?
— Мать Юли. Воспылала любовью к дочери, в кои-то веки.
— Она сумасшедшая? Надеюсь, Алёна за ружьё не схватилась?
— Нет. Её не было. Стас с Яной на улице разговаривал. Сказал, чтобы исчезла и больше не появлялась.
— Ты думаешь она правда исправилась? Может на самом деле изменилась и хочет вернуть семью?
— Аврора, не будь такой наивной. Эта мадам никогда не измениться. Скорее всего узнала, что Стас в настоящий момент обеспеченный человек. Вот и решила попытаться пристроится к нему. А на дочь ей плевать.
— Она может в суд подать.
— Она может делать, что захочет. Вот только родительских прав Яна лишена по суду. Так что тут всё ровно. Да и не будет она ничего делать. Она, конечно, стерва порядочная, но далеко не дура.
Уже лёжа в постели и прижимаясь к Глебу, решила поделится с ним своими страхами.
— Глеб, я боюсь.
— Чего боишься?
— Вдруг пойдёт что-то не так и с ребёнком что-то случиться? Я этого не переживу.
— Что может пойти не так? Ты под постоянным медицинским контролем. Меня регулярно информируют о твоём состоянии. Ты молодая, здоровая женщина. Никаких отклонений, патологий или ещё чего такого нет. Аврора, ты просто сама себя накручиваешь. Успокойся. Ни ты первая, ни ты последняя. Ты лучше скажи, в парк вдвоём поедем или позовём кого?
— Знаешь, я передумала. Лучше куда-нибудь на природу. Не хочу я туда, где много людей.
— Хорошо. Вдвоём?
— Да… Хотя нет, давай Стаса с Алёной позовём?
— Как скажешь.
Утром Глеб встал, как обычно, раньше меня. Я только посмотрела сонно на мужа, когда он встал и пошёл в ванную. Потом опять упала в объятия морфея. Мне приснилось, как он меня целует. Хотя может и правда целовал. Проснулась окончательно от того, что он меня поглаживал. Сидел на краю постели одетый.
— Вставай, соня. Все уже собрались, ждут только тебя. Или нам уехать, а ты дальше можешь сны рассматривать?
— Нет! Сколько время?
— Почти 12 по полудне. Ты себя хорошо чувствуешь?
— Хорошо. У тебя не получиться отменить поездку на природу. Даже не надейся.
Я быстро встала, сделала утренние процедуры, позавтракала. Я вообще беременной хорошо кушала. Даже опасения были, что растолстею, но ничего с собой поделать не могла. Глеб только усмехался, глядя на мой аппетит. Я же жалобного смотрела ему в ответ и накладывала себе ещё добавки.
— Ешь давай, — улыбался муж, — тебе за двоих питаться надо. А то на некоторых посмотришь до чего себя доводят, там одни глаза остаются и живот!
Станислав с Алёной и Юлей были во дворе. Юля бегала с лопоухим щенком, которого ей купили отец с Алёной. Мы поздоровались.
— Давно ждёте? — Спросила их.
— С час, примерно. — Ответил Стас. — Не суетись, мы всё понимаем. Выспалась?
— Выспалась. Я вообще стала засоней. Много сплю и ем. Кошмар какой-то.
— Ничего, зато смотри как округлилась, как сдобная булочка. — Засмеялся Станислав.
Поехали на двух машинах. В одной мы с Глебом, Станислав и Алёна с Юлей. Во второй охрана. За рулём нашей был Глеб. Он вообще сам за рулём редко стал ездить, а сегодня сел. Стас сидел на переднем пассажирском сидении, а мы — женщины, на заднем. Куда мы едем я не знала, да мне было всё равно. Но из разговоров мужчин поняла, что едем на озеро Лесное в Дорохово. Приехали довольно быстро, или мне так показалось. Всю дорогу разговаривали с Алёной и Юлькой. В машине постоянно звучал смех. Мне было хорошо и легко. По приезду мужчины быстро разбили лагерь, установили что-то типа павильона с москитной сеткой. Там разложили стол, раскладные кресла. Рядом соорудили мангал. Парни из охраны тоже помогали. Было жарко. Глеб, Станислав, Юля и Алёна разделись и полезли в воду. Я стояла на берегу и жалобно на них смотрела. Потом задрала подол своего свободного сарафана и зашла вводу. Она была тёплая.
— Ну и куда ты полезла, Аврора?
— Я тоже хочу.
— Великая хочуха, извини, на тебя купальника нет. — Сказал Глеб, выходя из воды. Я смотрела, как вода стекает по его телу. Он потряс головой, как большой пёс, даже фыркнул. Мне вдруг захотелось прижаться к нему. Чтобы он схватил меня и сжал мои ягодицы сильно-сильно. И впился в меня своим поцелуем. Он подошёл ко мне. Наклонив голову, постучал себе по уху, выбивая воду. Я стояла с задранным подолом в воде выше колен. — Аврора, я бы не стал рисковать.