— Для Володи?
— Конечно. Свести их надо вместе. Ты же не думаешь, что я это дело пущу на самотёк?
— Я всё понял. Хорошо, Константин Васильевич. Не беспокойтесь. Всё отыграем как по нотам.
— Чай будешь, Коля?
— Не откажусь.
— Вот и замечательно. Заодно об этой милой юной барышне поговорим. Об Ольге. Очень интересная она.
— А если Вашему младшему не понравится, что его чуть ли не на веревочке к мадемуазель подводят? Володя тоже ведь не дурачок. В нём достаточно фамильной гордости. Здесь как с Глебом не получиться. Второго президентского трона нет.
— А мы аккуратно, чтобы ему понравилось. И при этом, чтобы он думал, что это всё он сам провернул.
Оба мужчины засмеялись…
Глеб
Из больницы меня перевезли спустя три два месяца, как я пришёл в себя. Если честно, то я был только рад, что снова дома. Пусть и пока лежачий. Аврора, моя сестра, мама ездили ко мне в больницу каждый день. А теперь я дома. Потом сняли гипс. Надо было начинать учиться заново ходить. Но моя малоподвижность не мешала мне работать. Со своими ребятами держал постоянную связь. Спустя две недели после того, как оказался дома, провёл первую свою видеосвязь со всеми. Они собрались в моём кабинете. Вел разбор полётов. Меня поздравляли, желали здоровья и быстрейшего выздоровления. Потом разбирали всё, что они наработали за это время. Наметили планы на ближайшее время. Нарезал задач. Одним словом, хорошо поработал. Потом это стал делать ежедневно.
У Авроры уже обозначился живот. Походка её стала плавнее и как бы осторожнее. На улицу выходила в свободных платья, словно старалась скрыть свою беременность. Как-то даже спросил её об этом. Она в ответ улыбнулась:
— Глеб, беременность всегда женщины скрывали.
— Почему? Ты что стесняешься?
— Нет. Это от злого взгляда. Люди разные.
— Ты стала суеверной?
— Считай, что да. У меня же ценный груз и я должна доносить малыша до срока и родить его.
Дома ходила в свободных спортивных штанах и в майке. Здесь ни от кого живот прятать не нужно было. Мама купила ей дугообразную подушку для беременных. Никогда не думал, что такие есть. Она теперь спала в ней. Спала на боку, закинув ногу на подушку. На спине спать ей было уже не удобно, малыш начинал давить на органы, если ложилась на спину.
Постепенно я приходил в норму. Меня навещал наш семейный врач. Так же приходил массажист. Когда первый раз встал на ноги, опираясь на костыли, почувствовал себя опять человеком, а не овощем в постели. С момента аварии и в последующие месяцы, конечно же, никакого интима у нас с женой не было. Это и понятно, я был в нерабочем состоянии. В тот вечер я пошёл в душ. Аврора меня сопровождала. Она помогала мне мыться. Ксюша тоже хотела помочь, но я, улыбаясь сказал, что уже не нуждаюсь. Тем более, у меня есть помощница. Сестра посмеялась, они с Авророй переглянулись и Ксюша оставила нас. В душевой, Аврора тоже разделась, хотя раньше этого не делала.
— Ты что, тоже хочешь сполоснуться. — Спросил её.
— А почему бы и нет. — Подошла и прижалась ко мне, обняв и скрестив руки у меня за спиной. — Господи, наконец-то. Я так этого ждала.
Сильно она ко мне не прижималась. Мешал живот. Потёрлась об меня. Заглянула мне в глаза. У самой там бесы прыгали и жажда страсти. Я сам стал возбуждаться. Несмотря на беременность, а может и благодаря ей, сексуальность била у неё через край. В какой-то момент она стала гладить моё возбуждённое хозяйство.
— Любимый, вижу ты в состоянии. И тоже по мне соскучился.
И в этот момент я почему-то испугался.
— Аврора. А тебе можно? А если ребёнку навредим?
— Можно и даже нужно. Не навредим. А то я скоро на стенку полезу. Ты не представляешь, как мне хочется. Глеб, ты что? Разве ты не хочешь меня?
— Аврора, дело не в этом.
— А в чём?
Я некоторое время молчал, только поглаживал её по спине.
— Аврора, а вдруг я не справлюсь?
— Судя по твоему состоянию и… — Она опустила взгляд вниз, продолжая держать меня в руках. — По твоему нефритовому стержню, очень даже справишься. Не бойся дорогой, я тебе помогу. Я всё сделаю сама. Не здесь, в постели. А сейчас давай я тебя вымою.
Я стоял, опираясь на стену и закрыв глаза. Она меня мыла, нежно касаясь меня мочалом. Сначала спину, потом повернула меня к себе, намылила грудь, живот и всё остальное. Смыла пену. Потом встала на колени. Я не видел, так как глаза были закрыты. Почувствовал только, как она стала целовать моё хозяйство и тут же засунула его себе в рот, на столько, на сколько могла. Держась одной рукой за стенку душевой, вторую положил ей на голову.
— Аврора, я сейчас грохнусь. Ты что делаешь?
Она ещё некоторое время подержала во рту моё вздыбленное естество, потом выпустила его.
— Извини, Глеб, не удержалась. Давай я тебя вытру насухо и мы пойдём в постельку.
Из душевой вышел, опираясь на жену. Хотя сначала был против.
— Аврора, ну сама по суди, здоровый лоб будет опираться на беременную женщину! Дай мне костыли.
— Ничего страшного. Я выдержу. Я сильная. С костылями ты ещё набегаешься. Пойдём. Нам спешить некуда. Вернее, есть куда, до постели. Но тут совсем немножко.
— Аврора, ты чего такая возбуждённая, боюсь уже даже.
— Чего ты боишься?
— Быть изнасилованным.
— А как ты хотел? Женился на мне, будь добр ублажать молодую жену. И ещё, не всё же время вам мужикам женщин насиловать, кто-то и из вас должен быть изнасилованным.
— Никогда не думал, что подвергнусь сексуальным домогательствам со стороны собственной жены. Да ещё таким настойчивым.
— Ложись, Глеб. Вот так. — Она довольно улыбалась, глядя на меня сверху вниз. Облизала свои губы язычком. Я смотрел на её налитую грудь. Соски возбуждённо торчали. — Вот теперь, милый, можно и заняться исполнением супружеского долга. Не ломайся, у тебя всё получиться и у меня получиться.
— Аврора, у меня слов нет.
— А должны быть. Ты должен говорить, какая я красивая, какая желанная, сексуальная и что ты очень хочешь мне засадить!
От её последних слов я даже закашлял.
— Аврора, ты чего такая вульгарная? Я в шоке.
— Ты забыл? Ты сам хотел, чтобы я с тобой была развратная, вульгарная, настоящая…
— Так, стоп. Дальше можешь не продолжать. И да, ты красивая, желанная и сексуальная.
— Вот видишь, милый! — Промурлыкала она, взобравшись на меня. — А дальше?
— Что дальше?
— Что ты хочешь мне… — Она посмотрела на меня, вопросительно изогнув брови. Я засмеялся. — Глеб??? Я жду! Ты долго будешь надо мной издеваться? Я уже вся мокрая. Чувствуешь?
— Может ты после душа плохо вытерлась?
— Я нормально вытерлась. Давай, муж мой!
— Хорошо. Я очень сильно хочу тебе… — замолчал. Аврора, когда я начал говорить, закрыла в экстазе глаза и держала в ладошке моё хозяйство, направив его себе в лоно. Оставалось только одно её движение, и я полностью вошёл бы в неё. Некоторое время она так и сидела на мне, замерев. Я молчал, положил руки на её бёдра. Надавил. Она открыла глаза.
— Глеб, ты не закончил фразу!
— Засадил!
— Ну наконец-то, муж мой! — После чего опустилась, впуская меня в своё горячее и влажное лоно. — Боже, как хорошо! — Простонала она. Потом упёрлась руками в постель, по обеим сторонам моей головы, нависнув надо мной. — Глеб, у меня грудь такая чувствительная стала. Потрогай мне её. Можешь соски пососать. Тогда я точно в космос улечу. — При этом делала ритмичные движения. Пришлось ласкать ей грудь. Она стонала и громкость её голоса становилась всё громче. Смазка у неё была в изобилии, так что мой член хорошо ходил в её лоне. Стенки влагалища жены, полно обхватили мою плоть. Наверное, от долго воздержания, я добрался до вершины блаженства быстрее и разрядился в неё. Но возбуждение не проходила. Жена продолжала двигаться на мне. Интенсивность её движений возросла. Я продолжал мять и сосать ей грудь. Наконец, она затряслась. Её била дрожь. Стенки лона сжали меня совсем плотно. Она закричала. Ещё какое-то время её движения продолжались, но стали замедляться. Наконец, обессилено она повалилась на бочок. Молодец.
Лежал на спине, закрыв глаза. М-да. Я справился. Умница моя. Всё же мы точно наскучались друг по другу. Ощущения были очень сильными. Как у меня, так и у неё. Тут я услышал всхлипывания. Посмотрела на Аврору. Она закрывала ладошками лицо.
— Аврора, что случилось? Тебе плохо? — Погладил её.
— Нет, Глеб. Наоборот. Всё было хорошо. Я давно такого не испытывала. Это от счастья и радости. Спасибо тебе.
— Это тебе спасибо.
Попытался лечь на бок, но Аврора меня тормознула.
— Глеб, лежи так. Я на тебя ногу положу. Мне же только на боку теперь можно.
Некоторое время так и лежали. Я погладил жене живот.
— Аврора, а мы точно ребёнку ничего не сделали? А то что-то поскакушки у нас были резвые.
— Ничего не повредили. Успокойся. У него всё хорошо, а мне надо было. А то я какая-то нервная становлюсь. А тут муж меня потрахал и всё, я опять белая и пушистая.
Я усмехнулся.
— Не узнаю тебя, дорогая. Но в данном случае, это не я тебя потрахал. Наоборот, это ты меня поимела. Всё же я подвергся жёстким сексуальным домогательствам и насилию.