— Мы оба друг дружку поимели. А тебе тоже надо было. А то мужик молодой и без женщины, это же ненормально. Ты у меня далеко не монах-отшельник. И тебе нужно было снять напряжение. Для здоровья полезно. А кто тебе будет снимать это напряжение, как не твоя жена?
Нет, я решительно не узнавал своей Авроры. Это была не она. Другой человек. Не та девчонка, на которой я в своё время женился, пусть и не по собственной воле. Как и Аврора выходила за меня замуж, тоже не по собственной воле, а в силу сложившихся обстоятельств. Погладил её по роскошным волосам. Поцеловал в носик.
— Глеб, а у Ксюши роман бурно и интенсивно развивается.
— Роман? Я тебя умоляю. Так, очередная интрижка.
— Не скажи. Именно роман, с чувствами и всей остальной Санта-Барбарой, и мексиканскими страстями.
— Не понял? Она что, реально влюбилась?
— Похоже так.
— Кто он?
— Я тебе говорила. Мой одноклассник.
— Дьявольщина! — Я с трудом сел на кровати. Аврора убрала свою ножку с меня и тоже села, на коленки.
— Глеб, что случилось?
— Она не должна влюбляться.
— Почему? Что плохого, если двое молодых людей полюбят друг друга? Я понимаю, что у неё есть жених. Но она сама говорила мне, что не любит его.
— Да нет ничего плохого в том, чтобы двое друг друга любили. Но только не в случае с Ксенией.
— Глеб, но жених не муж. Это мне Ксюша сказала. Свадьбу можно и отменить.
— Нельзя. На это очень многое поставлено. Аврора, ты не понимаешь. Деду это очень не понравится. И как бы с твоим одноклассником не случилось чего-нибудь очень нехорошего.
— Глеб, что правда?
— Правда. На этих французах очень многое поставлено.
— И что? Теперь Ксюшу насильно заставят выйти замуж.
— Аврора, послушай. Никто мою сестру замуж насильно не выдавал. В своё время её познакомили с Рене. Парень на неё клюнул, влюбился. Потом дед с мамой спросили её, как она относится к браку с Рене? Это деловой союз, с нашей стороны и с их тоже. Но Рене ещё и влюблён. Ксения ответила, что согласна. Не видела в этом ничего плохого. Получив её согласие началось движение. Понимаешь? Если сейчас ей в голову стрельнет мощная любовь с розовыми соплями, то этого никто не поймёт. Она всего лишится. И не удивлюсь, если и своего бойфренда, твоего одноклассника. А Ксюша очень амбициозна, ты и сама это поняла, я думаю.
— И что делать?
— Я думаю, дед уже в курсе. Но молчит. А вот это мне и не нравится. Надо поговорить с Ксенией. Аврора дай, пожалуйста, мне халат. — Взял у супруги халат. Она тоже оделась. — Позови мне Ксению.
— Ладно. — Вышла. Через пару минут вернулась.
— Глеб, Ксения уехала.
— Куда?
— Не знаю. Наверное, на свидание.
— Ладно, дай телефон.
Пытался дозвониться до неё. Но абонент был вне зоны доступа.
Данил
Ксения сидела на постели. Потянулась и взяла со стула свой лифчик. Провёл пальцами ей по спине. Она обернулась. Улыбнулась мне.
— Мне пора, Даня.
Я тоже сел.
— Ксюша. Подожди. Давай поговорим.
Она привычным движением надела лифчик и застегнула его. Посмотрела на меня вопросительно.
— Ксюша, я тебя очень люблю и ты знаешь об этом.
— Знаю. И я тебя люблю. И ты тоже это знаешь.
— Тогда, что нам мешает быть вместе? Не прятаться?
— Даня, давай не будем об этом. Ты же всё прекрасно знаешь.
— Он скоро приезжает? Ты выйдешь за него замуж?
— Да.
— Почему? Ты же не любишь его⁈
Она погладила меня по щеке. Поцеловала.
— Потому, что так нужно.
— Ну ты понимаешь, что это будет значить?
— Что именно?
— Что мы не сможем быть вместе.
— Необязательно. Я не собираюсь никуда уезжать. У меня есть мой центр и я от него отказываться не планирую.
— Но как тогда мы будем с тобой? Ты же ведь будешь замужем?
— Даня, моё замужество, это всего лишь коммерческий проект, не более.
— То есть, ты определила меня в свои любовники? Ловко. С одной стороны муж, с другой любовник. Замечательно, Ксения Антоновна.
— Данил, подожди. Я не определяла тебя в свои любовники. Ты для меня любимый человек. Я даже скажу тебе больше. — Она замолчала. Смотрела мне в глаза, потом решилась.
— Ты не только любимый и дорогой мне человек, но ты ещё и отец моего ребёнка.
— Какого ребёнка? — Новость для меня была неожиданной.
— Которому предстоит родиться. — Она положила ладошку себе на живот. — Я вчера тест купила, на беременность. Он дал положительный результат.
— Ксюша! — Взял её за плечи. — Ну тогда тем более. Если ты беременная, то сам бог велел. Я сегодня же пойду к твоим и скажу, что мы с тобой поженимся. Хотят они этого или нет.
— Ты никуда не пойдёшь. — Она освободилась из моих рук. — Я тебя очень прошу, не лезь туда, куда лезть тебе не нужно. Не спеши, мой дорогой.
— Но я не хочу делить тебя с ним. Да ещё и ребёнок. То есть, ты моего ребёнка хочешь записать на этого француза? Ксюша, это не честно, по отношению и ко мне, и к нему, к Рене. Пусть даже я и отношусь к нему отрицательно.
— Я не собираюсь записывать ребёнка на будущего мужа. Он будет носить либо твою фамилию, если ты захочешь, либо мою, если откажешься от него.
— Я уже совсем ничего не понимаю. А как тогда ты объяснишь ему свою беременность?
— Никак не буду объяснять. Это мои проблемы, Данил. Послушай меня. Никуда не лезь, так как ты только мне помешаешь. Сделаешь ещё хуже. Давай пока оставим всё, как есть. Данил, либо ты это примешь, либо я сейчас уйду, и ты меня никогда больше не увидишь. Ни меня, ни ребёнка. Выбирай.
— То есть, я всю жизнь буду довольствоваться с тобой одними свиданиями. Быть твоим вечным любовником? И малыш будет называть папой другого, а не меня?
— Малыш будет называть папой тебя. Это я тебе обещаю. А насчёт всего остального, я прошу тебя, наберись терпения.
Я был в шоке. Не знал, что ей ответить. Молча наблюдал, как она одевается. Одевшись, Ксения посмотрела на меня.
— Что ты решил, Даня?
— Я не могу тебя потерять. Я знаю, что не полюблю больше никого так, как тебя.
— Данил, я хочу получить от тебя ответ. — Сидя на постели, притянул её к себе. Уткнулся ей в живот. Она стала гладить меня по голове. — Дорогой мой, прошу тебя, пожалуйста. Мне самой нелегко. Я раньше относилась ко всему этому просто и легкомысленно, так как никого из мужчин не любила. Тебя люблю. Очень.
— Я не совсем понимаю, что ты хочешь делать. Но, Ксюша, ты должна меня понять, как мужчину. Я не смогу долго жить в таком режиме, зная, что ты принадлежишь другому.
— Я всегда буду принадлежать только тебе. Своим сердцем. Если ты сам не откажешься. И всегда так продолжаться не будет. Просто доверься мне.
— Хорошо. Я сделаю так, как ты хочешь.
— Спасибо тебе, любимый.
Она поцеловала меня в макушку и ушла, оставив аромат своих духов и тепло своего тела на моей постели.
Глеб
Ксения приехала в усадьбу только утром. Взял свои костыли и проковылял в её комнаты. Постучался в дверь.
— Ксюша, можно?
— Заходи, Глеб. Извини, я только что приехала. У тебя какое-то дело, а то я хотела в душ сходить?
— Дело.
— Что-то срочное?
— Срочнее не бывает. Надо поговорить.
— Хорошо. Проходи, садись в кресло.
Я сел. Ксения взяла мои костыли и прислонила их к стене. Села напротив меня.
— Ксюша, скажи мне пожалуйста, у тебя с этим Данилом насколько всё серьёзно?
— Глеб, а в чём дело?
— Пожалуйста, ответь мне. — Она отвернулась от меня. Молча смотрела в окно. — Ксюша, я хочу тебе добра. Я твой брат.
— Да, Глеб, всё серьёзно. Я никогда не думала, что смогу так полюбить мужчину.
— Твою душу! Боюсь, деду это очень не понравится. Насколько далеко вы зашли с Данилом? Про постель я молчу. Я о другом.
— Я беременна, Глеб.
— Чёрт… И что ты намерена делать? Скоро Рене приезжает.
— Я не буду делать аборт. Я буду рожать.
— Тебя никто на аборт не гонит. Вопрос в другом, как будем выпутываться из всей этой ситуации?
Ксения посмотрела мне в глаза.
— Глеб, я всё понимаю и я выполню свои обязательства. Я знаю, что дед это делает больше даже не для себя. Он своё уже сделал. Теперь он больше делает это для тебя. Ты, ни сегодня, так завтра займёшь кресло президента корпорации. И тебе мой брак очень нужен. Я всё сделаю. Данил вмешиваться не будет. Он мне обещал, хотя ему особенно тяжело. Как мужчине. Он тоже любит.
— Он знает о твоей беременности?
— Данил? Знает.
— Ну, Ксюша, заварила ты кашу. То есть, ты всё же не будешь отказываться от брачного контракта с Рене?
— Нет. Я же сказала.
— А как объяснишь свою беременность? Или своему жениху впаришь чужого ребёнка?
— Нет. У малыша есть отец. Глеб, нужно отложить свадьбу.
— На сколько? Её и так уже откладывали?
— Пока я не рожу. Рене ничего о ребёнке знать не должен.
— Но ты от деда не скроешь этого. От матери. Вообще от родственников и знакомых. Как ты растущий живот скрывать будешь? Скажешь, что поправилась? Не смешно. И откладывать как минимум на 9 месяцев? Каким образом? Мне лечь в больницу и притворится тяжело больным? Такой фокус не пройдёт.
— Надо думать, Глебушка.
— Что с ребёнком думаешь делать?
— Данил заберёт его.
— Заберёт… Уверена?
— Уверена.
— Это если дед отдаст.