— Костя, — проговорил старый генерал, — я по своим каналам очень аккуратно проверял информацию по этим банкам. Вот этого банка нет ещё с тридцатого года. Второй в США до сих пор функционирует. Так же до настоящего времени существуют вот эти два английских банка и банк в Канаде, только у него другое сейчас название. Счета я не проверял. Сам понимаешь, это было чревато. Теперь это уже будет твоё дело. Чувствую, что скоро всё. Уйду вслед за своей Татьяной. Меня всё чаще беспокоят мои старые раны. Когда мне было 16 лет, отец мне сказал, что когда-нибудь, наступит такое время, что эти фотографии и своё происхождение мы не будем скрывать. Жаль я не увижу этого времени, а ты увидишь. Ты же сам, как партаппаратчик всё прекрасно понимаешь, к чему всё катиться? — Константин кивнул. — Поэтому, постарайся, когда всё пойдёт под откос приготовится к этому моменту. Возьми всё, что сможешь. Ты понял меня?
— Понял, отец. Я уже начал готовится. И не я один.
— Не надо будет, Костя, бежать за границу. Там ты всегда будешь чужой, сколько бы у тебя денег не было. Тебя всё равно не пустят в узкий круг их элиты, особенно англосаксы. А при случае ещё и ограбят. Они это любят делать. Войди здесь в элиту, которая будет неизбежно рождаться. Понимаешь?
— Понимаю, отец. Я запомнил.
— Хорошо. И ещё, счета проверь, когда будет уже можно. Здесь не только номера, но и шифры-ключи к ним. Об этом позаботился твой прадед, Лыков Евсей Трофимович. Это будет тебе подспорьем. Это всё сын. Дальше сам.
— Спасибо, отец. Скажи, а где было родовое поместье нашей семьи?
— Недалеко под Москвой. Но там почти ничего не осталось. Усадьбу угробили за годы Советской власти, а во время войны туда попала 100-килограмовая авиационная бомба, практически уничтожив то, что от неё оставалось. Немцы, когда не могли своими бомбовозами прорвать противовоздушную оборону столицы, скидывали бомбы куда придётся. Вот одна и попала туда. А что ты хочешь?
— Я верну назад наше родовое гнездо. А усадьбу… Построю заново. Обещаю, папа.
— Ну это уже твои дела будут. Я, если честно, как-то этим не страдаю.
Женился Константин в 1966 году. Жену ему выбрал отец. Она была дочерью одного серьёзного чина во Внешторге. Не сказать, что Елена была ослепительной красавицей. Но она не была лишена шарма и привлекательности. Девушка была умна, эрудированна, знала три иностранных языка, училась в МГИМО. Но самое главное, Елена была, не смотря на юный возраст, очень прагматичной девушкой. Константин ей понравился с первой встречи. Высокий, красивый парень, при этом у него впереди была блестящая карьера. Любил ли Константин свою жену? Он не мог ответить однозначно, наверное, любил. Но самое главное он её уважал. Ведь она стала для него не просто женой, матерью его детей, но и другом, соратником в его делах, надёжным тылом. Именно через неё, по линии Внешторга, в конце восьмидесятых, когда уже практически ничего не скрывая, Константин сумел проверить счета своего прадеда. В САСШ счетов не оказалось, зато оказались в Англии и в Канаде. За ними присматривала одна старейшая английская юридическая контора, в соответствии с завещанием Евсея Трофимовича и получала свой процент от счетов. За почти 80 лет одних процентов набежала значительная сумма. Эти деньги позволили Константину сделать стремительный рывок в начале 90-х, скупая народное добро за копейки. Как говорил Константин своей супруге, он возвращает своё, плюс компенсация семье за всё время, когда им приходилось прятать своё истинное лицо и подстраиваться под систему…
Глеб
Приняв душ, оделся. На кухне Марго уже приготовила кофе и бутерброды с маслом, сыром и бужениной. Сама она так и оставалась в коротеньком халатике. Улыбнулась мне.
— Присаживайся, Глебушка, я тебя покормлю.
Когда оба завтракали, появился Жорик, в трусах. Повёл носом.
— Марго, а меня не покормишь?
— Тебя пусть Кристина кормит. Надеюсь, ты её со своим дружком уже накормил?
— Накормили. У нас тоже с утра зарядка на троих была. — Жорик налил себе кофе, схватил с тарелки бутерброд и уселся за стол. — Марго, — прожевав бутер, проговорил он, — ты, когда Глеба бросишь, скажи мне. Я тоже хочу как он с тобой зарядкой по утрам заниматься. Вы классно оба смотрелись.
— Слюни подбери, Жора! Я даже рассматривать твою кандидатуру не буду. — Ответила девушка, отпивая из чашечки кофе.
— Жора ещё одна такая выходка и получишь в бубен. Ферштейн?
— Какая, Глеб?
— Такая. Дурочку не включай. Не надо устраивать кинотеатр по просмотру эротического кино с моим участием. — Ответил ему.
— Надо было закрываться.
— Я тебя предупредил.
— Я понял. Ну ладно друзья, что на сегодня, какая программа?
— У тебя не знаю, а я вылетаю в Москву.
— Не понял? Ты же только недавно прилетел⁈ Говорил на неделю. — Недоумённо спросил Жорик. Марго тоже с удивлением и тревогой посмотрела на меня.
— Почему, Глеб? Что-то случилось?
— Понятия не имею. Мама звонила только что. Сказала, чтобы я возвращался. Дед меня видеть хочет. А игнорировать пожелания деда себе дороже. Меня и так задвинули. Ксюха и то больше имеет. На медицинский центр нацелилась.
— На «Клеопатру»? — Спросила Марго.
— Да. И ей, похоже, дадут зелёный свет.
— Но она молода. Всего 24 года.
— Молода, но далеко не дура и амбициозна. А прогибаться перед дедом и получать бонусы она умеет как никто. Тем более, любимая внучка.
— Да, Глеб, — мечтательно проговорил Жорик, — сестра у тебя класс, отпадная девочка! Как с картинки.
— Даже не думай. — Марго усмехнулась. — Тебе этот приз не по зубам. Подавишься. Старый граф тебя в бетон закатает. Уверена, ей уже выгодную партию подобрали.
— Есть такое. — Я кивнул.
— Кто он? — Марго и Жорик задали вопрос синхронно.
— Француз один, сын партнёра деда. Их уже даже познакомили. Лягушатник чуть слюной не захлебнулся. Эта коза умеет себя подать так, как нужно.
— Глеб, я тоже тогда в Москву возвращаюсь. Вместе с тобой. — Я кивнул.
— Марго, а ты то, что едешь? Оставайся, расслабимся! — Жорик даже облизнулся.
— Слюни подбери, Жорик. Я же тебе сказала, расслабляйся с другими. Их тут много. А я себя не на помойке нашла.
— А чего сразу помойка? Я может тебе предложение хочу сделать?
Услышав это, я засмеялся. Марго тоже.
— А давай, Жора. Ты женишься на мне, но рожать я от Глеба буду. Так пойдёт?
— Почему от него? Я же буду твоим мужем⁈
— А он красивее. А значит и дети будут красивые! Тебе плохо что ли?
— Соглашайся, Жора. Не плохой вариант! — Я похлопал его по плечу. — Зато будешь знать, где свою супругу искать в случае чего! Ну и на правах мужа, ты даже сможешь наблюдать в реале за процессом воспроизводства потомства. И в бубен получать за это не будешь!
Жорик сидел, вытаращившись на нас с Марго. Она смеялась, я улыбался.
— Жора, я даже больше скажу, ты как мой муж будешь иметь право погладить меня по попе и даже, если заслужишь, дам тебе полизать себя. Оцени мою щедрость! — Марго приподняла краешек своего халата. Под ним ничего больше на женщине не было.
— Да ну вас обоих. Я серьёзно, а вы…
— Жора и я серьёзно. — Отсмеявшись, сказала Маргарита.
Ехать решили на «Сапсане». Заказали два билета онлайн. После чего позвонил матери, сказал, когда буду в столице и на каком вокзале.
Четыре часа не так много. Даже подремать получилось. На вокзале нас ждала машина. Завезли Марго домой и потом уже меня привезли в загородную резиденцию. Первой, кто мне встретилась, была сестра Ксюша.
— О, братик старший появился. А где твоя…
— Я тебя тоже люблю, сестричка. — Перебил её, не давай ляпнуть оскорбительное слово в адрес Марго. Увидел маму.
— Здравствуй, мам.
— Здравствуй, сын. Ксения, нет чтобы поздороваться нормально с братом, так ты обязательно его уязвить хочешь.
— А чем я его уязвила? Я поздоровалась, как и полагается. Даже больше, мам. — Мелкая подошла и чмокнула меня в щеку. Я усмехнулся. Ну да, конечно!
— Ксюш, ты как, научилась готовить фирменное французское блюдо?
— Какое? — Она в недоумении посмотрела на меня.
— Жаркое из лягушек⁈
— Ты дурак, Глеб.
— Ну вот, начались оскорбления, Ксения Антоновна. — Сделал оскорблённую физиономию. Откровенно посмотрел на её грудь.