Ксения
Дедушка умер. Мир рухнул. Мне казалось, что всё стало зыбким, словно марево в пустыне. Что та жизнь, к которой я привыкла закончилась. Впереди неизвестность и она меня пугала. И мой малыш. Я обняла выпирающий уже живот руками, словно пытаясь закрыть его, защитить. Легла на бок в кровать. В квартире тишина. Теперь мне предстояло прятаться от всех. Как всё не вовремя. Я даже проститься с дедушкой не могу. Потом, после родов, только прийти в нашу часовню. Поговорить с ним. Попросить у него за всё прощения.
Одна надежда на Глеба. Я чувствовала, что ему будет не легко. Всё будет решаться в ближайшее время. Сумеет старший брат удержать власть или нет? Сумеет он показать всем, что пусть старый Акелла и ушёл, но на его место пришёл молодой и сильный волк. А если не сумеет? Думать об этом не хотелось. Вдруг почувствовала непреодолимое желание увидеть Данила. Закрыв глаза, увидела его. Даже почувствовала тепло его рук. Хотелось спрятаться в них от внешнего мира. Но Дани не было. Он и не мог здесь быть. Таково было требование Глеба. Со мной контактировали только люди дяди Коли и то, всего лишь два человека, особо доверенных. Со всеми остальными все связи были прекращены. Я понимала брата. Моя беременность могла скомпрометировать семью перед моим женихом. А такого Глебу никто не простил бы. Так как вопрос стоял удержит наша семья бразды правления или их перехватит кто-то другой из наших родственников. Я даже на улицу не могла выходить. Раздался звонок по мобильному. Звонил Глеб.
— Алё? Ксюша?
— Да, Глеб.
— Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо.
— Ксюша. Сегодня поедешь в клинику. Нет, не в ту, в которой ты наблюдалась. Оттуда твоя карта изъята. Поедешь в другую, причём под другим именем. Там тебя никто не знает. Лицо закроешь полупрозрачной вуалью. Твоего мужа будет изображать Борис, один из телохранителей. Поняла?
— Да, поняла. Глеб, скажи, мне так и придётся сидеть в четырёх стенах?
— Нет. Этот вопрос прорабатывается. Тебя вывезут в пригород. Там есть коттедж. Его хозяева по легенде уехали за границу. Будешь там жить до родов.
— Скажи, а Даню я смогу увидеть?
— Пока нет. Но я подумаю над этим. Не грусти, сестрёнка. Прорвёмся.
— Спасибо, Глеб. Я люблю тебя. И Вовку тоже. Как Аврора? Соскучилась по ней. У вас всё с ней в порядке?
— У неё всё хорошо. Держится молотком. Тебе просила привет передать. Тоже хочет тебя увидеть. У нас с ней всё хорошо.
— Слава богу. Мы же должны держаться все вместе⁈
— Да. Все вместе.
— Я верю в тебя, Глеб. Дед никогда не ошибался. Просто сразу мы не всегда могли понять его действия, те или иные решения. Но спустя время приходило понимание, почему он так сделал. Знаешь, я сначала не могла понять, почему он выбрал для тебя Аврору? Разве других не было? Да и сам способ женитьбы. Тебя он, фактически, принудил. Поставил в безвыходное положение. И теперь я понимаю. Ты созрел для семьи. Аврора для тебя оказалась самым лучшим вариантом. Пусть и глупила она поначалу. Но все мы взрослеем. Береги её.
— Спасибо, Ксюш. Спасибо, что всё понимаешь. Потерпи. Да, что хотел сказать. Рене заболел.
— Он заразился?
— Да. Я не знаю, что будет, но он очень ослаблен после той катастрофы. Мне звонил его отец. Мы с ним долго разговаривали. Он очень жалеет, что не поженил вас раньше. Говорит, что возможно, у него бы уже родился внук или внучка.
— Глеб, а если Рене умрёт? Я не хочу его смерти, правда. И выйдя замуж за него, стала бы ему верной женой и во всём его поддерживала. Подожди… Глеб⁈ Ты что, хочешь выдать ребёнка Дани за ребёнка Рене?
— Было бы не плохо, но очень рискованно. Тест на ДНК никто не отменял. А они могут его провести, чтобы убедиться, что малыш их. Так что рисковать я не буду. Они ничего о ребёнке не должны узнать. Если и случится такое, что Рене не станет, то позже можно будет ребёнка и легализовать.
— Глеб, ты так говоришь, словно мой ребёнок, это набор дензнаков, которые нуждаются в легализации.
— Извини, Ксюш. Я, наверное, не совсем правильно и корректно выразился. Но суть ты поняла. Мало того, Данил, на крайний случай, сможет усыновить ребёнка. Но в любом случае, мы ребёнка не бросим и он будет находиться под нашей опекой.
— Конечно, Глеб. Я не собираюсь бросать своего ребёнка, чтобы не случилось.
— Вот и чудесно. Ладно, Ксюша. Целую тебя. Приготовься для поездки к врачу.
— Хорошо.
Глеб
С Ксенией пока вопрос был решён. Слишком уж дядя Петя ей интересуется. А она мощный компромат, со своей беременностью перед французскими партнёрами. И он может это использовать. Но обломится. Надо её вывозить из города, подальше, спрятать, пусть доходит, а потом родит. Теперь Данил. Дал Стиву задание привезти папочку моего будущего племянника на одну квартиру. Светить его раньше времени в Усадьбе не стоило. А так пообщаемся. Посмотрим, что он за человек. Хотя безопасники дали мне по нему развёрнутую справочку — что, где, когда и на кого. Там ещё и аналитики с психологами поработали. Вроде парень нормальный, адекватный. Есть своё дело и довольно успешно развивается. Молодец, это говорит о том, что явно не альфонс, а человек дела. Значит Ксюха его точно зацепила. Хотя, даже такие деловые, тоже не прочь окольцевать богатую невесту и через её родственников подняться ещё выше, особенно если эти родственники имеют такие возможности и ресурсы. Хотя он уверял меня, что Ксения ему нужна не ради денег. Рассматривал внимательно видео их встреч. Нет, интимных сцен не было, это было строжайше запрещено в отношении членов семьи. Так как, как бы хорошо не охранялись такие материалы, а вероятность ухода на сторону была высока. Поэтому снимать интимные сцены в спальне или даже если человек просто в туалете, или в ванной не допускалось. Давать конкурентам и недругам рычаг воздействия, в виде шантажа никто не собирался.
Вечером того же дня, когда Ксюша вернулась от врача, Данила привезли на конспиративную квартиру, как выражались оперативники СБ. Когда я зашёл в комнату, Данил зло смотрел на двух боевиков, усадивших его в кресло.
— Ребята, — обратился я к ним, — я надеюсь, что Данилу ничего не повредили? Я просил аккуратно.
— Мы аккуратно, босс. — Ответил один из них. — Ничего ему не повредили. Просто он оказался очень упрямым. Подошли культурно, сказали, что с ним хочет поговорить серьёзный человек и пригласили в машину. А он начал не нужные вопросы задавать.
— Понятно. Данил — Посмотрел уже на него. — Не злись, наша встреча в твоих интересах.
— Серьёзно? — Зло усмехнулся он. Молодец, не боится. Наоборот, вижу прокачивает ситуацию, как ему отсюда свалить.
— Парни, оставьте нас вдвоём. — Я сел в кресло напротив него. Оперативники вышли. — Давай поговорим с тобой о женщине, которую ты любишь. — Я видел, как моментально сузились его глаза и стали словно прицел снайперской винтовки. По крайней мере у меня сложилось такое впечатление.
— Данил. Я, думаю, ты понял о ком пойдёт разговор?
— Не совсем.
— О той, которая готовится к знаменательному для любой женщины событию. И сейчас не понял? Я просто не хочу называть её имя.
— Что вам нужно?
— Понимания. Она сейчас находиться в уязвимом положении. И всё благодаря тебе. Ты молодец, конечно. Слов нет. Даже нравишься мне. Я с ней сегодня о тебе говорил.
Данил пристально смотрел на меня. На его скулах заиграли желваки.
— Где она и что вы с ней сделали?
— Где она, знать тебе не обязательно. Поверь, это в её и в твоих интересах. По крайней мере в ближайшее время. Поверь мне. С ней всё хорошо. Хорошо себя чувствует. Ты понимаешь, о чём я? — Он продолжал пристально на меня смотреть. Я вопросительно изогнул брови. — Ты понимаешь? — Повторил свой вопрос.
— Да, понимаю.
— Отлично. И мы ничего с ней не сделали. Наоборот, мы очень о ней заботимся. Насчёт тебя. Скажи Данил, ты думал когда-нибудь о семье, о детях?
— Странный вопрос, конечно думал.
— Но ты так ещё молод. Тебе же ведь столько же, сколько и ей?
— Да, мы ровесники.
— Вот я и говорю, ты же молод. Тем более, у тебя молодая, интенсивно развивающаяся компания. Вроде бы живи, радуйся свободе, делай бизнес. Неужели хочешь повесить на себя семью? Хотя… Она же не бедная дама.
— На что это ты намекаешь? Что я хочу жениться на К… — Я поднял опять руку, останавливая его. Он кивнул. — Хочу на ней жениться из-за денег? Нет. Я люблю её. Очень сильно. И всегда буду любить. И мне всё равно, богатая она или бедная. Мне её деньги не нужны. Я сам в состоянии заработать и достойно содержать свою семью. И мы уже говорили с тобой на эту тему.
— Говорили. Это тебя положительно характеризует. А насчёт вечной любви, не зарекайся. Знаешь, как поётся в одной песне Булата Окуджавы? «Не обещайте деве юной, любови вечной на земле»!
— Просто я такой сам по себе. Если полюбил, то всё. До конца.
— Однолюб?
— Что-то в этом роде.
— Хочешь её увидеть?
— Да. Очень хочу. Просто увидеть. Знать, что с ней всё хорошо.
— С ней всё хорошо. А увидеть, посмотрим. Будешь в адеквате, увидишь.
— Что значит в адеквате?