Так проходят третье и второе столетия до н. э. В первом же столетии до н. э. Греция оказывается уже целиком под властью Рима, на смену которой затем приходит уже Византийская империя. И Рим, и Византия — территориальные государства с господством рентополучателей, т. е. страны Старого порядка. Следовательно, для жителей островов и малоплодородных долин Греции куда проще стало эмигрировать в поисках «лучшей доли», чем развивать «вторичный» и «третичный» секторы экономики.
В пятом веке до н. э. Греция переживает наивысший расцвет в своей истории. В третьем веке до н. э. стадиальная флуктуация уже практически «рассосалась»: эллинистическое общество было уже снова почти полностью феодальным (либо откровенно рабовладельческим) по сути. Четвертый же век до н. э. был переходным между двумя этими состояниями: кое–где наблюдался подъем по инерции (особенно в первой половине века), но на фоне все усиливающихся признаков упадка и разложения.
В какой–то степени, помимо ряда передовых полисов Греции VI–IV вв. до н. э., черты стадиальной флуктуации проявляются (хотя и слабее) ещё в один период античности: в Римской империи ее «золотого века», в эпоху Антонинов, особенно в конце 1 — первой половине II вв. н. э. Естественно, что в это время «некоторые императоры ассигновали крупные суммы на содержание специальных школ латинской и греческой риторики, куда ученики переходили с 16 лет. Это было подобие современной высшей школы… В Римской империи высоко ценилось искусство красноречия»109. И теперь, на основе вышеизложенного, для нас совершенно закономерным выглядит следующий факт: «Известно литературное течение 2‑го века н. э. под именем «вторая софистика», стремившееся реставрировать идеи и стиль греческой классики 5–4 вв. до н. э. Оно отличалось учёностью, прекрасным знанием предшествующей греческой литературы… В лице Лукиана оно до некоторой степени продолжило традиции собственно софистики»110.
С. П. Хантингтон среди важнейших черт, которые отличают цивилизацию Запада от других цивилизаций мира, первой называет именно индивидуализм. Как мы убедились, корни индивидуализма — в древнегреческой цивилизации, а софистика была наиболее последовательным выражением его в общественной практике. С. П. Хантингтон подчеркивает вторичный характер западноевропейской цивилизации по отношению к античной и называет четыре основных составляющих античного наследства: «греческая философия и рационализм, римское право, латинский язык и христианство»111. Как видим, «греческая философия и рационализм» снова занимают почетное первое место. Артур М. Шлезингер–младший подчеркивает: «Европа — это уникальный источник идей индивидуальной свободы, политической демократии, верховенства закона, прав человека и культурной свободы… Это — европейские идеи, которые могут стать азиатскими, африканскими или ближневосточными только через заимствование»112.
Выше уже приводились свидетельства того, что первоначальным источником заимствования всех этих идей была классическая Греция, прежде всего Афины при Перикле. «Именно в античных полисах — городах–государствах Древней Греции — впервые прозвучали сами термины «политическая свобода», «равенство людей», «гражданские права». Именно там, в VI–IV вв. до н. э., философы начали напряженно и трагически осмыслять те противоречия, с которыми неминуемо сталкивается общество, стремящееся к самоосознанию и самосовершенствованию. Античные мыслители — софисты, киники, стоики — не просто провозглашали те или иные общественные нормы и ценности, но и старались обосновать (или опровергнуть) их с помощью доводов рассудка и чувства, опираясь на религиозные представления или обходясь без них. К этим же вопросам снова и снова вынуждена будет возвращаться общественная мысль последующих веков и тысячелетий, вплоть до наших дней»113.
Итак, зарождение современной индивидуалистической и рационалистической ментальности целесообразно рассматривать как проявление черт стадиальной флуктуации в духовной сфере, ярким примером которой может служить культура Древней Греции. Можно утверждать, что концепция стадиальных флуктуаций представляет собой вполне надежную методологическую основу для объяснения как феномена «древнегреческого чуда», так и современных черт в духовной культуре доиндустриальных обществ последующих эпох.
109
История Древнего Рима / Под ред. А. Б. Бокшанина и В. И. Кузищина. — М., 1971. — С. 368.
111