Второе важное уточнение. Хотя непосредственный предмет нашего исследования - отношения позднего капитализма, авторы акцентируют и принципиальной значимости контекст бытия этой системы, а именно - «закат» «царства [экономической] необходимости», прехождение той метасистемы, в рамках которой происходит «закат» собственно капитализма. Вне этого контекста, как мы покажем в книге, невозможно понять природу и закономерности позднего капитализма.
Как несложно заметить, в основных пунктах предмет нашей работы воспроизводит предмет «Капитала». И это неслучайно: как мы уже сказали, авторы недвусмысленно поставили перед собой задачу изучения тех трансформаций, которые претерпели в сегодняшнем мире исследованные К. Марксом полтора столетия назад производственные отношения.
Несмотря на стремление к строгости, наша книга выросла довольно противоречивой. Именно выросла и именно противоречивой.
С одной стороны, исследование на протяжении всех двух томов ведется на основе диалектического метода и противоречия самого предмета являются объектом нашего самого пристального рассмотрения.
С другой стороны, самое бытие книги противоречиво. Она была задумана и создавалась как целостное системное исследование со строгой структурой, основанной на методе восхождения от абстрактного к конкретному. И в то же время она росла как растет дерево. Причем дерево, за которым ухаживает излишне увлеченный различными экспериментами и не слишком аккуратный садовник. В результате какие-то ветви этого дерева-книги выросли до необычайных размеров, приобретя при этом не слишком аккуратный, а то и попросту лохматый вид. Какие-то ветви-разделы стали появляться только в момент завершения книги и оказались весьма слабенькими, но, как нам видится, ярко зеленеющими ростками. Иные, напротив, перестали быть предметом пристального внимания авторов, захирели и остались небольшими полузасохшими ответвлениями от основного тела книги. А еще к дереву-книге в некоторых случаях оказались «привиты» различные тексты, не относящиеся непосредственно к проблематике «Глобального капитала», но дополняющие строгий ход исследования или показывающие, как «работают» предлагаемые в книге методология и теория при решении некоторых важных проблем современности.
В результате структура нашего «Глобального капитала» оказалась построена на своеобразных контрапунктах логически выстроенного (в меру наших сил) исследования и дополняющих его прелюдий, постскриптумов и отступлений. Сугубо критически относящийся к любой теоретической нестрогости исследователь, знакомясь с книгой, может поэтому опустить большую часть из этих «инклюзов» (хотя иные из них, как, например, Прелюдия ко II тому, играют принципиально важную для понимания содержания работы роль). И, наоборот, интересующийся прежде всего актуальными импликациями теоретических конструкций читатель может обратить внимание едва ли не в первую очередь на постскриптумы, где, как правило, раскрываются некоторые важные для понимания актуальных проблем следствия нашего теоретического анализа (типичный пример - тексты о «цивилизационной» специфике нашего Отечества и об особенностях российских мутаций позднего капитализма).
В главном же, повторим, авторы стремились к максимальной прозрачности и логичности структуры книги. При этом, как заметит искушенный читатель, мы несколько «кокетничали» с гегелевскими триадами (подобно тому как К. Маркс, по его собственному признанию, «кокетничал» с гегелевской терминологией в начале своего «Капитала»), построив структуру каждого из томов как своего рода спирали «отрицания отрицания». В I томе: диалектика - ее снятие в социальной теории марксизма - их снятие в методологии политэкономии. Во II томе: трансформация «Бытия» капитализма (новое качество товара, денег, всеобщей формулы капитала) - трансформация его сущности (обновление теории эксплуатации, новое содержание подчинения труда и человека капиталу, изменения в процессе воспроизводства) - новое качество его проявлений (глобализация). Неслучайно, что все остающиеся за рамками этих триад разделы мы вынесли «за скобки» основного текста, поместив, как мы уже отметили, в постскриптумы и т.п.