— Зая, так ты… имя мужское поменяй, а то тебя заклинило. Что не рожа, то Серёжа! Уж прости, не до смеха, но зато правда. К тому же не самые лучше представители этого имени.
Ирка нервно усмехнулась. Горечь читалась так явно, что хотелось подбодрить подругу, я этого не сделала. По себе знаю — начнешь успокаивать, станет хуже. Лучше пропустить мимо, отмахнуться и перевести тему в другое русло.
— Как у тебя сеструха? — мало интересовала судьба Ксюхи, но промыть кости кому-то нужно. — Малой ещё мозг не вынес? Она у тебя характерная девица: «Только я и никто больше!» А тут всё внимание на ребёнка…
Разговор принял сплетническую направленность. Мы выливали друг другу своё «фу» на других — успешных, но нам так и непонятных… Пару раз самолет входил в зону турбулентности: трясло и качало. Душа уходила в пятки, когда проваливался будто в пропасть — затяжное падение с закладыванием ушей и давлением головы на грани потери сознания. Ирка прощалась с жизнью. Летала давно, но так — впервые. А я, хоть и вжималась в сидение, удерживая ручки до побелевших костяшек на кулаках, но получала истинное удовольствие. Ах, адреналин…
Из нас двоих Ирка лучше болтала на ломанном английском. Я же на уровне: «Yes, no, I not speak english». Отчаиваться рано, панику прочь — подруга, как говорится, не первый раз замужем, к тому же в путевку всё включено. Нас доставили в мотель «Delphin Diva Premiere», размещение прошло на удивление безболезненно, по сравнению с российскими гостиницами.
Номер в пастельных тонах. Оливковых, молочных. Очень уютный и милый. Большие кровати, комод, на котором приютился небольшой телевизор. Стол, стулья. Прикроватные тумбы, над ними зеленоватые светильники. Туалет с ванной в кремовых цветах. Балкон с потрясающим видом на бассейн.
Мы кинули вещи, нацепили купальники и побежали одаривать собой пляж и море. Я в шоке! Песок чистый: без окурков, шелухи от семечек, косточек, банановой кожуры и прочего мусора, наполняющего российские и украинские пляжи. Переодевалки цивильные, открытые кафешки — что хочешь, когда захочешь. Умереть — не встать! Для кого-то привычное, а вот для меня — рай на земле. Море — бархатное, солнце — ласковое, мир — прекрасен. Жить хотелось, как никогда. Площадка для волейбола не пустовала. Там девчонки-аниматоры собирали желающих поиграть, а так, как я ещё тот игрок — за плечами кубки города и области, естественно потащила Ирку туда. День пролетел, словно реактивный. Перед ужином мы привели себя в порядок. Нарисовали, что надо, подкрасили, где необходимо, и отправились в ресторан на вечернюю шоу-программу. Я наслаждалась каждой секундой, впитывала как губка — кто знал, что меня ждало дальше?! Может, это последнее увеселительное мероприятие, а потом трудовые будни до конца жизни…
Ехала с точным планом — гульнуть по полной и со всеми вытекающими, но выработанный инстинкт замужней во мне силен, да и Ирка не лучше. У неё замашки леди. Многие думают, она — высокомерная, неприступная и общаться с ней невозможно, но это неправда. Она хорошо поддерживает разговор, с прекрасным чувством юмора, просто… чуть медлительная, спокойная. Видимо, поэтому и не клеится личная жизнь. Когда познакомились, я к ней присматривалась несколько дней. Играет или правда такая? Оказалось — такая. Помнится случай. Мы шли по улице, и прохожий спросил, сколько времени. Я достала телефон из кармана и, распахнув, сказала: «Без пятнадцати двенадцать!» Это действо заняло не больше десяти секунд. Так вот, будто специально через несколько дней вновь кто-то поинтересовался временем. Ира открыла сумку, ковырялась с минуту, неспешно достала трубку, двумя пальчиками вытащила из чехла, одним открыла слайдер, поглядела… в той же последовательности, с невозмутимым видом, убрала и только после, ответила: «Десять минут пятого!» Ладно, моё лицо, а вот увидеть лицо прохожего... Ещё бы чуть-чуть и он состарился от ожидания и недоумения. Я еле сдерживалась от смеха, Ирка потратила на сие действо несколько минут! Она специфическая, но такая милая. Я — мотор, причём реактивный, а она — медленный газ… Хотя, меня её нерасторопность не напрягала. Всё отлично, главное, привыкнуть.
Так вот «газ» и «тормоз» на первой вечеринке в Анталии и урожай на вечер небольшой. Двое пьянющих турков, ростом по… Кстати, правильный рост. Зачем смотреть собеседнику в глаза? Да и… что ниже потом увидишь, если подцепишь. А так — по грудь. Это притом, что мы с Иркой модельными параметрами не блещем. Я — метр с кепкой, она — тоже, только в затяжном прыжке. Так что, карапузов-кавалеров мы отправили в сад. Радовало, что в Турции многие говорили, как придётся: чуть английский, русский, турецкий, немецкий… Короче, абракадабра, но чём выше градус, тем теснее контакт и более понятная жестикуляция. В общем, я впитывала словечки и, что радовало, они хорошо оседали в голове.
Второй день летел так же быстро: пляж, солнце, море — тело вновь наливалось жизнью, кожа становилась загорелее, а мысли прагматичнее. Желание било ключом, вот только на глаза никак не попадался тот самый, кому хотелось бы отдать… сердце.
Вечером позвонила своим. Отчитаться — всё отлично и узнать, как детки.
Стас и Денис наперебой кричали:
— Мамочка, мы тебя любим. Очень соскучились. Возвращайся…
Я улыбалась:
— Я тоже. Уже скоро. Целую!
Но, на самом-то деле, настроение будто в ожидании «критических» дней, ухудшалось. Ирка успела навестить сеструху:
— Ксюха сказала, что сегодня приезжают местные, — как бы невзначай огорошила подруга новостями из первых уст. Тезер, муж-турок Ксюхи, находка для шпиона. — Они тут зажигают несколько недель, потом мигрируют в другой мотель. К тому же знают о «новом поступлении» из России — здесь слухи разлетаются быстро. Так что мы попали на «аукцион невест и женихов».
— Да, поступленьице знатное, — я кивнула на бассейн. Там девчонки на лежаках словно с обложки глянца. Будто в Анталию горячий тур продавали только при предъявлении «третьего размера», фигур топ-моделей и возраста не более двадцати пяти. Хотя в этом розарии как минимум пара кактусов присутствовало — мы с Иркой. Нам за тридцать… Она с объёмами не в тех местах, да и я ощущала себя, мягко сказать, не в своей тарелке, когда рядом «такие». Мы тоже как с обложки «Плейбоя», вот только раздела «Карикатура» или дополнительного издания: «Если стоит, глянь — упадёт».
— Главное, Наташами не представиться, — хихикнула нервно подруга.
— Почему?
— Для южан, — Ирка огляделась в поиске «ушей» и понизила голос до шёпота: — имя Наташа — нарицательное…
— А-а-а, — дошло до меня. — Понятно! Как в анекдоте: «Такая маленькая, а уже Наташа…» — многозначительно кивнула Ирке. — Ничего, — твердо заявила, повернувшись к стойке бара, — мы возьмем опытом или жиром… то есть — жаром!
Ирка хохотнула:
— Тань, прекращай, я сюда за другим ехала.
— А я нет, — посерьезнела. — Обидно, когда в тридцать уже списывают в утиль. Ладно, что ещё сказала сеструха?
— Ничего! Спросила, не хочу ли посидеть с племянником выходные…
— Это шутка?
— Если бы, — Ира облокотилась на бар: — One beer, please. — Бармен, быстро выполнил заказ и отошёл. — Я сказала, что пока не могу, — она глотнула из бокала, — Ксюха как всегда истерику устроила, что я не помогаю и тетка из меня никудышная.
— Оборзела девочка! — не удержалась я. Иришка криво усмехнулась:
— Она маме позвонила, а та, как всегда начала её защищать — меня стыдить. Ладно, проехали, — расстроено отмахнулась подруга. — Я пообещала на следующей неделе отпустить её с мужем на гулянку.
— Издеваешься? — не скрывала возмущения. — У нас всего две недели и выходные ты собираешься подарить сестре?
— Тань, знаю, — проскулила Иришка, разглядывая бокал. — Что делать — ума не приложу. Не смогла послать.
— Всё, — я соскочила с крутящегося стула, — пошли к вечеру готовиться. Это этим ничего не надо, — вновь кивнула на лежбище красоток, — и так утянуто, подтянуто, а нам ещё лицо рисовать.
Конечно, шутка. Из мейк-апа у нас только помада и то, пока кушать не сели, но всё же… Есть ещё волосы — их уложить можно. Вот только лень. Особенно после воспоминаний первого улова кавалеров — стоило ли запариваться? В итоге, не готовились, только душ приняли. Проболтали, валяясь на постели, а когда петух клюнул, нацепили, первое попавшее под руку.