Я призналась в этом самой себе, но сказать, чтобы мне самой это нравилось – нет, не скажу.
Глава двадцать восьмая
Рис продел мою руку себе под локоть и наклонился на ходу к моему уху. С другой стороны меня держал под руку Дойл, так что ему тоже было слышно. Хотя, если честно, с изумительным слухом сидхе, Мистраль и Шолто слышали тоже, скорее всего. Главное, что нас не слышали солдаты, мимо которых мы шли.
Я думала, что Шолто мою руку не уступит, но он любезно и без нытья позволил Рису занять свое место и шагнул назад к Мистралю, как хороший телохранитель. Для царя Шолто был исключительно уступчив.
Большинство солдат смотрели на нас украдкой, вежливо стараясь не пялить глаза, но кое-кто вежливостью не утруждался. Мы и правда выглядели выходцами с экрана. Почти современный костюм Дойла был скрыт под серым плащом, будто сошедшим со страниц Диккенса. Мистраль просто застегнул ворот своего синего плаща, и при движении иногда мелькала его голая грудь. Шолто оделся в белое пальто – нечто среднее между макинтошем и офицерской шинелью времен Второй мировой войны. Пальто скрывало его средневековый наряд, так что он один из нас всех мог слиться с толпой и не вызывать слишком пристального внимания.
Я вдруг сообразила, что Шолто, как правило, одевается так, чтобы не выделяться из окружения, куда бы он ни шел. Если у него была возможность, он одевался соответственно случаю. Наверное, когда твое тело настолько отличается от нормы, выделяться с помощью одежды нет желания.
– Почему это ты в камуфляже? – спросила я.
– Ты не забыла, какое поручение мне дала? – очень посерьезнев, спросил Рис.
– У тебя на одежде осталась кровь Ба, – поняла я.
Он кивнул.
Дойл перегнулся через мою голову и спросил:
– А почему ты не переоделся в собственную одежду в Неблагом дворе или у себя дома?
Рис был одним из немногих сидхе, которые обзавелись домами за пределами холмов. Он говорил, что магия мешает телевизионному сигналу, а он любит кино. Я, если честно, думаю, что ему просто хочется иметь личное пространство. Хотя кино он и правда любит.
– А как вы думаете, сколько времени прошло? – ответил вопросом Рис.
– Слуа сказали, что мы спали зачарованным сном несколько дней, – сказала я.
– В холме слуа, возможно, так и было, но во внешнем мире, как и в других дворах, прошло всего несколько часов.
– Время течет иначе рядом с Мерри, но не во всей волшебной стране, – произнес Дойл, будто размышляя вслух.
Шолто шагнул ближе, а точнее – перегнулся через меня. Мой рост это позволял.
– Ты хочешь сказать, что мой двор обогнал другие на несколько дней?
– Похоже на то, – сказал Дойл.
Мистраль добавил:
– Время внутри холма Неблагих тоже изменялось во время последнего визита принцессы. Не на дни, но те немногие часы, что есть в нашем холме, убегали вперед по сравнению с часами за пределами двора.
– Не думаю, что это из-за меня. Это магия Богини, полагаю.
– Но ты – ее фокус, – сказал Дойл.
С этим я спорить не могла.
Капитан Пейдж, шедший впереди, остановился и повернулся к нам. Уолтерс повернулся тоже.
– О чем вы шепчетесь?
– Не спрашивайте, – посоветовал Уолтерс. – Все равно соврут.
– Мы никогда не лжем, – сказала я.
– Зато умалчиваете так много, что лучше бы лгали.
– Почему вы так на меня сердиты, майор?
Он посмотрел на меня так, словно я сама должна была знать.
– Мне очень жаль, что из-за меня подверглись опасности ваши люди и другие полицейские и федеральные агенты. Я бы с радостью уменьшила уровень опасности для окружающих меня, майор. Поверьте, что мне самой это все тоже не доставляет удовольствия.
Лицо его немного разгладилось, он кивнул.
– Прошу прощения. Я знаю, что вы действительно находитесь в опасности, и что с вами случаются ужасные вещи. И знаю, что не только мы, простые смертные, из-за этого страдаем.
Он так сказал это «простые смертные», что я догадалась.
– У вас добавилось связанных со мной проблем?
– Ваш дядя, Король Света и Иллюзий, требует, чтобы мы выдали вас ему. Он утверждает, что защитит вас от ваших похитителей. – Он показал на моих стражей.
– Теперь я? – спросил Пейдж.
Уолтерс махнул рукой, словно говоря: «Валяйте».
– Ваша тетя, Королева Воздуха и Тьмы, требует вернуть вас к ее двору, где она гарантирует вашу защиту.