– Не только меня.
Я кивнула.
– Можешь сказать вслух, Дойл. Из-за потери Мрака и Убийственного Холода.
– Ты расстраиваешься, когда слышишь о нем.
– Верно. Но это не повод о нем не говорить.
– Был бы повод, если б ты была королева Андаис, – заметил Рис.
– Я не она.
– Все же Дойл скромничает, – сказал Рис. – Враги королевы боялись Холода, это правда, но многих придворных удерживал в рамках только страх перед Мраком королевы.
– Ты преувеличиваешь, – сказал Дойл.
Я покачала головой.
– Не уверена. Я слышала разговоры о тебе, Дойл. Я знаю, что когда королева говорила: «Приведите моего Мрака, где мой Мрак?», – это значило чью-то смерть. Ты был ее вторым по значению средством устрашения после слуа.
– Вы хотите сказать, что капитана Дойла боятся почти так же, как войска слуа? – поразилась Грегорио.
Мы все посмотрели на нее.
– Да, – ответила я.
– Он один – и армия кошмаров? – Она даже не пыталась скрыть недоверие.
– Он и один умеет напугать, – сказал Рис.
Грегорио вытаращилась на Дойла, словно стараясь лучше разглядеть его в полумраке.
– Вам не нужно сообщить сержанту Доусону, что бронированные машины защитят нас от магической атаки? – спросила я.
– Я скажу ему, что это вероятно. – Она взялась за рацию.
Рис сказал:
– Возможно, среди них есть мастера иллюзий, способные выманить солдат из машин.
– Какие иллюзии могут выманить солдат из машин? – спросила я.
Из рации послышались взволнованные голоса:
– Эс-четыре вызывает всех, на пути раненые солдаты! Останавливаемся для оказания помощи.
– Вот такие, – сказал Дойл.
– Скажите, что это обман зрения! – крикнула я Грегорио.
– Скажите, чтобы ни в коем случае не выходили из машин, – добавил Дойл.
Грегорио попыталась, она все сказала, но чему солдат не обучили – это бросать раненых без помощи. Ловушка оказалась идеальной. Солдаты вышли из машин, и едва они оказались на дороге, как сидхе атаковали, и никакая магия людей не могла им помешать.
Глава тридцать четвертая
Из рации доносились обрывки фраз: «Это Моралес, но он погиб в Ираке!», «Это Смитти... убит в Афгане...»
– Сиобхан, – сказал Рис. – Она умеет возвращать тени мертвых – тех, кого ты знал. Вот дрянь, я думал, она эту власть утратила.
– Принцесса возвращает силу всем фейри, а не только нам, – сказал Дойл.
Главный момент во всей ловушке – то, что солдаты и не понимали, что атака уже идет. Грегорио повернулась к нам всем корпусом:
– Они как будто ничем нашим не вредят.
– В арсенале сидхе есть и другие ментальные фокусы, – сказал Рис.
– О чем вы?
Загремели выстрелы.
– Они открыли огонь! – Грегорио схватилась за рацию, пытаясь докричаться до кого-нибудь.
Мы услышали голос Доусона:
– Мерсер выстрелил в Джонса! Он стреляет по своим!
– Он стреляет по монстрам, – сказал Дойл.
– Что?
– Сидхе навели иллюзию, которая заставляет вашего солдата видеть вокруг чудовищ. Он не понимает, что ведет огонь по своим.
– Но на нас на всех надето противоэльфийское снаряжение.
– Вы уверены, что на вашем Мерсере оно есть? – спросил Дойл.
– Его могли обманом заставить снять амулеты, – сказала я.
Она выругалась и снова вызвала Доусона. Зазвучали выстрелы – на этот раз ближе. Грегорио выключила рацию, лицо ее замкнулось.
– Мерсера убили. Свои. Он думал, что снова оказался в Ираке.
– Добейтесь, чтобы все вернулись в машины, – сказал Дойл. – Скажите, чтобы не верили ничему, что видят вокруг.
– Поздно, Дойл, – сказал Рис.
Они обменялись слишком мрачными взглядами.
– Возможно, мы справимся с иллюзиями... – сказал Дойл.
– Вы у нас под защитой, – отрезала Грегорио. – У меня ясный приказ. Вы не должны покидать машину, пока я не сдам вас службе аэропорта.
Я схватила Риса и Дойла за руки. Капкан расставляли на нас – на моих стражей и меня. Я была согласна с Грегорио, но... крики снаружи не смолкали, к ним теперь примешивались стоны.
– Сержант Доусон, ответьте мне! – кричала Грегорио в микрофон.
– У нас раненый. У него открылась старая рана – будто и не заживала никогда! Что за фигня такая?
– Кел называется принцем Старой Крови. И не потому, что происходит из древней династии, – сказал Дойл.
– То есть это делает принц? – спросила Грегорио.
– Да.
Сидя на заднем сиденье «хамви», я мертвой хваткой сжимала руки двоих моих стражей. В голове не было ни одной мысли. Огромной пустотой навалилась на меня тяжесть последних дней или месяцев, и я застыла в нерешительности. Солдатам против сидхе не выстоять, потому что они люди, но ловушку ставили на нас, а значит, у Кела и его команды и против всех наших умений что-то предусмотрено. Мне не раз приходилось драться на дуэли с его приверженцами, пока Кел надеялся убить меня законными методами, и я знала их возможности. В том числе самые ужасные.