Все эти непредвиденные трудности не могли не повлиять на неустойчивую часть переселенцев: некоторые вышли из коммуны. Но основное ядро, сцементированное коммунистами, не унывало, не приходило в отчаяние от неприветливой и бесприютной, обросшей бурьяном степи. Они верили в разум и силу человека, постоянно ощущали заботу государства, и все делали, чтобы коммуна выжила, окрепла.
Наконец-то прибыли тракторы — один гусеничный «Бэст-Катерпиллер» и три колесных «Фордзона». Они были переданы в собственность государства как подарок Советской власти от бывших американских рабочих.
В 1923 году коммуна засеяла 212 десятин озимых и 728 десятин яровых. Это был первый крупный успех. В следующем году посевы зеленели на площади 1200 десятин, было посажено 3480 деревьев. К этому времени в коммуне было 77 мужчин и 29 женщин.
Началось и строительство. Возвели жилой дом на восемнадцать комнат, мастерскую для ремонта сельскохозяйственного инвентаря.
Советское правительство внимательно следило за работой коммун. Чтобы дать им как следует окрепнуть, оно освободило их на три года от налогов и поставок. Это создавало хорошие предпосылки для развития общественного хозяйства и роста его доходности.
Торжественной была первая уборка урожая. Ветераны рассказывают, что в поле вышли все коммунары. Они по-праздничному оделись, настроение было приподнятое. Из окрестных сел и хуторов пришли крестьяне. Вначале они с недоверием смотрели на удивительные агрегаты. Как на параде, стояли тракторы, а в упряжке с ними — по несколько старых косилок. А потом, будто по команде, они вошли в загонку, ровно укладывая пшеницу в валки. Следом шла сноповязалка, и тут же возникали крестцы.
Первые тракторы попали сразу в надежные руки. Их водили финн Хуго Теодорович Энгольм, белорус Семен Иосифович Гришкевич и другие.
Крестьяне диву давались, как все ловко, почти по-волшебному, получалось у коммунаров. Это было началом их дружеского сближения с «американцами». Они воочию убеждались в силе «стальных коней», которые не нуждались ни в овсе, ни в сене, зато землю пахали глубоко и быстро.
В тот год коммуна получила по 5 центнеров зерна с гектара. Маловато. Но крестьяне-единоличники собрали хлеба в четыре раза меньше. Разница оказалась убедительной.
Уже в следующем году вышло по 7, а потом по 9 центнеров пшеницы с гектара. Коммунары верили, что достигнутое не предел, оно будет со временем перекрыто.
О коммуне «Сеятель» знали в Америке. Друзья радовались ее успехам, враги желчно твердили о том, что скоро придет крах коммуне. И только люди, не потерявшие от злобы к Советской стране рассудок, могли серьезно оценить успехи «Сеятеля».
Коммунары гордились тем, что своим упорным трудом буквально на голом месте им удалось создать успешно развивающееся коллективное хозяйство. Но при этом они никогда не теряли перспективы, знали, что находятся только в начале пути. Впереди будет еще немало трудностей, связанных с дальнейшим ростом коммуны.
Члены коммуны хорошо представляли себе будущее. Об этом говорится и в Уставе коммуны. Вот две выдержки из него:
«Мы объединяемся на равных правах, чтобы трудиться для пользы рабоче-крестьянского государства. Отныне все имущество и богатство коммуны принадлежит Советскому государству…»
«Коммуна имеет целью социалистическое переустройство сельского хозяйства в районе своей деятельности, достижение наибольшей производительности и доходности хозяйства и коренное улучшение материальных и культурно-бытовых условий своих членов путем организации единого крупного обобществленного механизированного хозяйства на основе усовершенствования техники сельскохозяйственного производства…»
Трудные двадцатые годы… А коммунары мечтали об усовершенствовании техники, с помощью которой только и можно было перестраивать на новый лад всю крестьянскую жизнь. Такую технику им дала Советская власть. Если в 1922 году в коммуне было четыре стареньких трактора, то уже к 1930 году к ним прибавилось еще 17 отличных машин. Коммуна получила 4 автомобиля, 19 сноповязалок, 4 тракторные молотилки, 2 триера, 5 нефтяных двигателей, 2 электроустановки и много других агрегатов.
Надо сказать, что коммунары никогда не помышляли отгораживаться от своих соседей — окружающих крестьянских хозяйств. Они, как это и записано в их уставе, заботились о социалистической переделке сельского хозяйства в районе своей деятельности. Охотно делились с крестьянами семенами, помогали им ремонтировать инвентарь, делились опытом получения хороших урожаев, давали советы, как лучше обрабатывать землю.