Я оставил его на нейтральной передаче, двигатель работал, выхлопная система пыхтела, ударяясь о бетонную стену. Спрыгнув на твёрдую, утрамбованную землю, я начал чувствовать прилив энергии. К чёрту угарный газ — я просто хотел прогреть кабину и посмотреть вокруг.
Салкич обещал, что за кучами картона и деревянных ящиков спрятаны шесть канистр с дизельным топливом. Я разгребал весь этот хлам, пока не нашёл их, и поднимал каждую, проверяя, наполнена ли она.
Джерри собрал пустые полиэтиленовые мешки, куски дерева, солому, картон – всё, что могло гореть. Он сложил кучу достаточно большую, чтобы согреть нас, но не настолько высокую, чтобы мы всё подожгли, а затем побежал обратно к фургону. Он разжёг в кабине газету и принёс её. Вскоре мы уже грели руки и лица, вдыхая запах горящего пластика.
Я использовал старый ржавый нож, чтобы прорезать дырки для рук и шеи в нескольких мешках, и протянул ему комплект. «Нам нужно немного просушить одежду, приятель».
Я всегда ненавидела снимать мокрые вещи и подставлять кожу холоду, но волокна приходилось отжимать, чтобы они могли выполнять свою функцию и удерживать немного воздуха.
В итоге мы стали похожи на кукол из «Капустной грядки», но, по крайней мере, мешковина дала нам дополнительную защиту от холода. К тому времени, как мы снова надели одежду, вся грязь внутри превратилась в грязь, но, по крайней мере, это была тёплая грязь. Огонь помогал.
Вокруг лежало столько горючих материалов, что нам хватило бы на всю ночь, чтобы просушить комплект, но мне хотелось отправиться в путь как можно скорее.
«Поищи, где можно вскипятить воду. Не забудь выпить чего-нибудь горячего, прежде чем мы пойдём. Я наполню бак».
Джерри отошел в тень, а я поднял свой АК и обе наши поясные сумки.
Я не стал заводить двигатель. Если заглушу, он может не завестись, так зачем рисковать? Я вывалил сумки на пассажирское сиденье, свернул картон в конус и засунул его в бак. Попробовав на вкус и запах, чтобы убедиться, что это дизельное топливо, я залил первую канистру.
Всю вторую бутылку он вместить не мог, поэтому я закинул её в багажник вместе с тремя полными. Я уже представлял, как мы едем по дороге, включив печку на полную мощность и наполнив желудок горячей водой. Чего ещё желать?
Я подошёл к кабине и заглянул внутрь, чтобы проверить, работают ли обогреватели пространства для ног. Пока ничего. Поясные сумки были всего в нескольких сантиметрах от моего лица, и сквозь нейлоновую ткань сумки Джерри я видел то, что осталось от его фотоаппарата. Джерри повезло. «Никон», вероятно, спас ему жизнь. Я расстегнул сумку и вытащил фотоаппарат. Часть объектива упала на сиденье.
Пуля пробила гильзу. Казалось, корпус вот-вот разломится пополам. Когда я взял его в руки, именно это и произошло. И, цифровая она или нет, я достаточно разбирался в камерах, чтобы сразу заметить, что внутри этой камеры есть что-то, чего там быть не должно.
Мне удалось просунуть палец между аккумулятором и корпусом. Синий пластиковый диск был размером примерно с пятидесятипенсовую монету; он был треснут и сколот, но я ясно разглядел, что это такое, и это не имело никакого отношения к съёмке.
Мои руки затряслись, когда я вытащил Thuraya и включил его. Я вытащил загрузочный кабель и проверил, нет ли там чего-нибудь лишнего, а затем зашёл в меню.
На этот раз Джерри облажался с системой безопасности. В списке звонков значились номер сестры Салкича, номер отеля и ещё один, длиной не менее двадцати цифр. Это был не стационарный номер какого-либо источника в Вашингтоне, Вирджинии или Мэриленде, и не обычный мобильный. У них тоже есть коды городов.
Кому, чёрт возьми, он звонил? Я видел его в Аль-Хамре с подключённым кабелем. Он что, скачивал фотографии? Кого? Чего? Чтобы опознать нас как террористов?
К чёрту это синее устройство. С этим я разберусь позже.
Из тени раздался крик: «Эй, у меня банка без дырки! Правда, её придётся хорошенько почистить».
88
Я выскочил из машины с АК в руке. Я опустил предохранитель до упора и упер приклад в плечо. Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, я наклонился к оружию и прицелился в сторону звука, доносившегося из темноты.
Он подошёл к фарам фургона, чтобы осмотреть консервную банку в своих руках. Его тень плясала вдоль дальней стены.
Я остался за фарами, ожидая, когда он приблизится.
«Стой смирно. Руки вверх, обе вверх».
«Эй, это я». Он поднял банку, щурясь от лучей. «Я принёс нам чайник».
«Пистолет. Где оружие?»
«Моя куртка. Ник, что?..»
«Заткнись нахуй. Брось банку. Встань на колени и положи пистолет на пол».