Я не хотел больше тратить время на разговоры о пустяках. Я не знал, сколько их у нас. «Наши паспорта, телефон, деньги… Вернём ли мы их?» — улыбнулся я. «Одно из проклятий Запада. Без них мы чувствуем себя голыми».
Он аккуратно поставил стакан на поднос перед собой и опустил руки на колени. «Конечно. Когда уйдёте. И, конечно, вы можете уйти, когда пожелаете». Уверен, Рамзи объяснил, что мы не делаем здесь ничего, что могло бы помочь нашим врагам выследить нас. Мы не используем электронику, телевизоры, телефоны, спутниковые технологии. Никаких устройств, способных сбросить бомбу мне на голову». Он помолчал, и, казалось, приберегал свою лёгкую полуулыбку лично для меня. «Ты понимаешь моё беспокойство, Ник, я уверен».
Я улыбнулась в ответ, когда он поднял свой стакан.
«Мои люди недовольны тем, что я хотел встретиться с вами. Они думают, что вы можете прийти сюда, чтобы убить меня». Он с благодарностью отпил и окинул нас обоих взглядом. «Я сказал им, что если на то воля Божья, то так тому и быть. Но дело в том, что я хочу поговорить с вами».
Он поставил стакан, но не отрывал от меня взгляда. Неужели это правда? Неужели я пришёл убить его? Если я отведу взгляд, его подозрения подтвердятся. «Но давайте поедим и поговорим немного. Уверен, вы голодны после долгого и полного событий путешествия».
Он слегка наклонил голову набок. «А ты, Джерри… Почему ты хочешь меня сфотографировать?»
Джерри тоже посмотрел на него прямо. «Чтобы помочь мне и тебе. Чтобы помочь мне выиграть Пулитцеровскую премию и помочь тебе попасть на обложку журнала Time. Я подумал, может быть, тебе это понравится». Он говорил так, словно обращался к королевской особе.
Нуханович изогнул бровь. «Каким образом?»
Джерри устало улыбнулся. «У меня больше нет фотоаппарата, так что это чисто теоретически».
Боковая дверь открылась, и вошли двое мужчин с набором мисок, которые они выставили на поднос между нами. Я мельком увидел ещё двоих, стоявших снаружи с автоматами Калашникова, которые гораздо больше внимания уделяли нам, чем тому, что происходило на кухне. Мы ни за что не смогли бы сбить этого человека и скрыться.
В мисках лежал горячий рис, изюм, мясо, нарезанный лук и столько питы, что хватило бы на целую армию. Нам предложили вилки, но мы вежливо отказались.
Когда дверь снова закрылась, Нуханович жестом пригласил нас поесть. Я оторвал правой рукой кусок питы и зачерпнул ею мясной сок. Без сомнения, двое бойцов АК теперь стояли, прижавшись лицами к решётке, на случай, если я попытаюсь засунуть ему питу в глотку и задушить.
Дверь открылась, и официанты вернулись со стаканами апельсинового сока, латунным тазом, кувшином и полотенцами для рук. Парни из АК не сдвинулись ни на дюйм.
Дверь снова закрылась.
«Хасан?»
Он поднял взгляд и улыбнулся, и я понадеялся, что с моего подбородка не капает подливка. «Меня беспокоит то, что нас могут убить, потому что мы знаем, где ты».
Он взглянул на дверь и на этот раз одарил нас широкой улыбкой.
«Они просто для моей безопасности. Я не убиваю людей». Он отпил кофе. «Кроме того, вы знали, как сюда попасть, и всё же не пытались меня скомпрометировать. Я рад, что мы доверяем друг другу».
Он снова улыбнулся, но на секунду задержал наш взгляд, прежде чем продолжить: «Когда мы обсудим определённые вещи, вы вернётесь в Сараево».
Он положил кусок хлеба в рот и протянул Джерри бумажный пакет. «Джерри, я с тобой согласен. Думаю, появление на обложке Time помогло бы мне в работе».
Джерри заглянул внутрь и достал две одноразовые камеры из картона и пластика, такие, какими можно увидеть на девичниках.
Будто что-то переключилось. Джерри вдруг переключился в режим Пулитцера. «Здесь недостаточно света. Можно ли его улучшить?»
Нуханович медленно кивнул, глядя на декоративную решётку. «Уверен, что сможем».
Джерри сорвал целлофановую обертку с первой камеры, пока осматривал комнату на предмет углов освещения или как там обычно делают фотографы.
Нуханович продолжал есть, но я чувствовал, как его взгляд сверлит меня. Дверь открылась, и двое парней снова вошли, держа в руках по масляной лампе. Джерри показал им, где именно они должны были расположиться, затем поправил их на пару сантиметров для идеального результата, пока парни подбрасывали дрова в огонь и уходили. Парни из АК всё ещё смотрели на нас с другой стороны двери.
Джерри закрутил первую экспозицию на место. «Не против, если я подвигаюсь и попробую разные ракурсы?»