«Эй, Коннор! Ты намазался жиром!»
Он остановился, но присел, чтобы сделать несколько приседаний, и посмотрел вверх. Я стоял и улыбался, но он не отреагировал. Он побежал в другую сторону и начал делать несколько бёрпи.
Я крикнул: «Коннор, ты придурок. Это Ник!»
«Да, я знаю, не стоит затирать имя. Ты уже сделал своё?»
Я села на край бассейна, болтая ногами, пока он с грохотом поднимался и опускался.
Однажды мы были вместе на ОП, наблюдая за фермой. У ПИРА был тайник с оружием в одном из амбаров. По нашим данным, в течение следующих восьми дней прибудет подразделение ASU [действующее подразделение], чтобы забрать оружие для атаки. Нас в группе было четверо, и мы лежали там уже пять или шесть дней. Один постоянно находился на позиции, наблюдая за целью; другой постоянно прикрывал тыл. Двое отдыхали или работали на радио.
Успех этих работ зависел от честности друг с другом, а не от мужественности. Если ты устал и тебе нужен был отдых, ты просто говорил об этом. Это лучше, чем блефовать и засыпать на холостяцкой ночлежке как раз в тот момент, когда появился ASU. Неплохо было обернуться и сказать: «Можно мне кого-нибудь подменить, потому что я влип?»
Мы сидели в низине в лесном массиве, без какой-либо защиты, кроме снайперских костюмов Gore-Tex и винтовок M16. Коннор отрабатывал свои два часа на охоте, прикрывая цель. Я лежал позади него, держа оружие наготове, но отдыхал. Я почувствовал, как чей-то ботинок уперся мне в плечо, и, подняв глаза, увидел, как он жестом приглашает меня подойти, не спуская глаз с сарая. Мне показалось, он что-то заметил, но нет. «Подмени меня на полчаса, ладно?»
Никаких проблем. Я взял бинокль и занял позицию за ГПМ (универсальным пулемётом). Коннор отполз назад, и я решил, что он либо пригнулся, либо гадит в пищевую плёнку – мы никогда не оставляли ничего, что могло бы выдать наше присутствие – поэтому, услышав его приглушённое хрюканье, я даже не стал оглядываться. Десять минут спустя он всё ещё был в ударе: этот ублюдок отжимался. Он продолжал так целых полчаса, а потом скользнул ко мне, потный, но довольный. «Мне нужно было немного». Он глотнул кислорода. «Прошла почти неделя».
Двадцать минут спустя он спустился по лестнице на землю. Его беговая майка и шорты промокли насквозь. Его тело, возможно, было храмом, но всё остальное было далеко не произведением искусства. Он не мог исправить ущерб, который годы работы на Ближнем Востоке нанесли бледной коже, характерной для рыжеватых лобковых волос. Кожа вокруг глаз и рта была морщинистее, чем рубашка бармена. Миссис Коннор называла их морщинами смеха, но ничто не казалось таким уж смешным. По крайней мере, ему.
Я протянула руку. «Все в порядке?»
Он окинул меня оценивающим взглядом. «Ты в ужасном состоянии. Ты всё ещё в форме?»
«Нет, был занят, приятель».
«Эй, моему сыну девятнадцать, он сейчас учится в университете».
Я был ошеломлён. Коннор отклонился от темы. Может, он считал меня безнадёжным кандидатом, когда дело касается бога тренировок. «Такой старый?»
«Ага. Я заливаю его только два раза в день». Это не заняло много времени. Он был на двадцатисекундном цикле. «Я бы лучше поплавал, но эти ублюдки не наполняют бассейн. Знаешь, могут — я слышал, в других отелях так делают, но эти ублюдки не наполняют».
Мне не терпелось сказать ему, что в Аль-Хамре полный бассейн, но мне пришлось бы провести здесь всю ночь, слушая его гудки по этому поводу.
«На кого вы работаете?»
«CNN. Это хорошая команда. Я с ними с Рождества. Мы приехали из Кувейта вместе с морскими пехотинцами. Сначала было сложно пройти обучение, но теперь всё в порядке. Если бы этот чёртов бассейн работал, я бы мог получить что-нибудь стоящее».
«Как здесь?»
Словно в ответ, где-то за пределами безопасного сада по улицам прогремела еще одна очередь из АК.
«Белфаст в десять раз больше. Мне жаль этих янки. Они понятия не имеют, что делают. Их не учили всему этому дерьму». Он стоял, уперев руки в бока, тяжело дыша. «Даже во время войны мы укрывались на ночь, и они не высылали патрули зачистки. А утром сигналили, что по ним попали. Ради бога! Я сам вывел два американских патруля, просто чтобы убедиться, что мы в безопасности».
Сразу за стеной раздался мощный шквал выстрелов из АК. На этот раз все пригнулись. Потом мы услышали женские трели. Всё было нормально. Это была свадьба.
35
Коннор указал на шум. «Янки всё ещё не разобрались с четверговыми вечерами. Свадьба начинается, янки думают, что по ним стреляют, и открывают ответный огонь. Гости на свадьбе злятся, начинают стрелять в ответ, и вскоре все пригибаются. Вот что я тебе скажу: будь осторожен — никто не понимает, что, чёрт возьми, происходит».