Коннор всё ещё гудел, говоря об американцах, что ему всегда нравилось. Я подумал, не потому ли, что они не понимали его акцента.
«Янки считают, что боевики натягивают сырную проволоку поперёк дорог, чтобы отрубать им головы, пока они с визгом проезжают на своих «Хаммерах». Но знаете что? Местные жители просто протягивают кабели из тех частей города, где есть электричество, и запихивают их в свои дома. Обезглавливание, чёрт возьми, — им просто хочется поставить чёртов чайник!»
Он разразился смехом, когда на горизонте пронеслось ещё несколько трассирующих пуль, а через долю секунды раздался грохот выстрелов. «Вот они снова. Скоро начнётся вечеринка. А после этого уже будет самое интересное».
«Есть ли правило «не стрелять, пока не закончится конфетти»?
«Что за хрень? Они даже не знают правила двадцати минут. Мне пришлось им рассказать вчера, пока мы их снимали».
Одно из правил городской партизанской войны заключается в том, что если вы неподвижны более двадцати минут, у партизан будет время отреагировать и начать атаку.
Коннор рассмеялся. «Мне должны платить больше, я тренирую армию США! Держу пари, у них там полноценный спортзал».
Грохот гусеничной техники доносился откуда-то с нескольких улиц. Бронетанковые войска были в движении. «Я столкнулся с Робом Ньюманом и Гэри Маки. Не вместе, но они в городе».
«Да, блядь, этот Маки, ублюдок. У него есть спортзал. А у меня — только нижняя часть этой хреновины. Зато меня там хоть током не бьют».
На этом разговор, похоже, для Коннора закончился. Он повернулся и ушёл, зажав одну ноздрю пальцем, а другую вытер на траву.
«Вы слышали о боснийцах в городе?»
«Да, эти ублюдки не теряли времени, привозя своих шлюх. Они уже разобрались с борделями. Эти грязные жирные ублюдки из НПО скоро начнут тратить свои деньги».
«Я имею в виду боснийского аятоллу по имени Нуханович».
«Какого хрена сюда приезжает боснийский аятолла? У них своих хватает».
Я пожал плечами. «Точно так и думал. Ты пойдёшь на вечеринку позже?»
«Какого хрена?»
Конечно. Он вернётся в свой номер в отеле, чтобы выпить несколько пинт апельсинового сока или что там сейчас модно, и расслабиться.
«Увидимся, Коннор. Я останусь здесь, если что-нибудь услышишь».
«Да. Не забудь занести. Разберись уже, черт возьми».
Вечернее празднование медленно набирало обороты. В саду устанавливали динамики, а барбекю пылал. Я вернулся в вестибюль.
Не только военные подрядчики и охранные компании зарабатывали деньги после того, как армия отслужила своё. Бары и публичные дома росли как грибы после дождя. В этом не было ничего нового – даже у римлян были свита, – но условия для этих девушек были совершенно иными. Они не были самозанятыми проститутками, приехавшими сюда ради лёгкой наживы для себя и своих семей. На Балканах ни для кого не было секретом, что сети торговцев людьми действовали через Черногорию в Боснию и Косово.
Белая девушка, которую, по словам посредника, он может мне найти, вероятно, была какой-то бедной девчонкой, которую похитили или обманули, а затем контрабандой провезли и заставили «возвратить долг» хозяевам. Сейчас заполучить этих девушек было так же легко, как и во время войны, когда обе стороны продавали своих пленниц. Объявления в газетах в таких местах, как Молдавия или Румыния, гласили о высокооплачиваемой работе официантками и барменами на Балканах. Когда девушки прибывали на новые места работы, их забирали. У них отбирали паспорта, и следующее, что они осознавали, было то, что их продали в секс-рабынь. Похоже, боснийцы расправляли крылья и устремлялись в мир, а не ограничивались Европой.
Едва я добрался до бара, как главные двери распахнулись. Толпа хлынула внутрь, скандируя и хлопая в ладоши, а женщины запевали индейский йодль.
Следующей была невеста, разодетая до блеска в просторном белом платье. Она была молода и очень красива. Неудивительно, что жених рядом с ней сиял, выглядя очень элегантно в своём блестящем костюме. Подружки невесты были в розовом и выглядели как маленькие принцессы, с диадемами и всевозможными украшениями в волосах.
Они хлынули направо и по коридору, вероятно, направляясь в один из конференц-залов. Женщины были в брючных костюмах или платьях, мужчины — в костюмах или кожаных куртках. Это могла быть свадьба где угодно в Ливерпуле, только вот эти были безоружными. Вероятно, им пришлось оставить свои АК в сарае B&Q.
Джерри вышел в конце конги, хлопая и улыбаясь как можно шире. «Здорово, да?» Он ухмыльнулся. «Жизнь продолжается».