48
Пока он резал ножницами мою пластиковую обертку, парень, с которым я обменялись улыбками, прошептал мне в затылок: «Тебя ждут».
Потирая запястья, нас с Джерри проводили в роскошный коридор. Мы прошли мимо резных каменных колонн, под сводчатыми потолками и каннелированными куполами. Если бы арки не были заклеены фанерой, чтобы создать офисное пространство, а стены и мраморные полы не были покрыты километрами металлизированной серой изоленты, проводов и кабелей, я бы ожидал появления Людовика Пятнадцатого в любой момент.
Мы подошли к большим двустворчатым дверям рядом со столом для пинг-понга. Двое солдат вскочили с богато украшенных стульев, на которых сидели, и распахнули их.
Мы вышли на солнце. Мне пришлось щуриться, чтобы защитить глаза. Тепло отскакивало от макушки. С каждым из нас по солдату, нас проводили к «Хаммеру» и проводили в кузов. Это была не машина военной полиции. Она принадлежала капитану Д. Франкенмейеру. Его имя было написано трафаретом на правой стороне лобового стекла, словно это был улучшенный Ford Escort P-reg. Наши вещи уже были внутри. Я проверил свою поясную сумку. Паспорт был в целости и сохранности. Остальное не имело значения, но я был рад найти три с лишним тысячи долларов двадцатками и меньше.
Солдат за рулём был без бронежилета, а его шлем покоился на стальном выступе между передними сиденьями. На запасном переднем сиденье лежал ещё один шлем с двумя перекладинами. Капитан, которому он принадлежал, запрыгнул в машину и надел свои «Оукли». Когда он захлопнул дверь, я увидел длиннющий бейдж на его нагрудном кармане. Это был владелец «Хаммера».
Водитель завёл мотор, и мы проехали мимо улыбающегося лица. Франкенмейер резко развернулся к нам. «Крутенько, правда?» Будь он на несколько лет моложе, Франкенмейер мог бы приехать прямо из колледжа, играя в американский футбол. Широкие плечи, подтянутое тело, белые зубы, золотистый загар: ему бы пора было сниматься в кино. Я улыбнулся ему в ответ – вернее, своему отражению в его зеркальных линзах. Не было смысла ворчать. Эти ребята просто делали всё, что могли.
Он указал на Смайли. «Знаешь что? Мы успели раскрасить пятнадцать таких по всему городу, прежде чем их пришлось снести. Чем вы, ребята, так бесите людей?»
Джерри вздохнул, и я положил ему руку на плечо, чтобы он замолчал. «Кажется, мы задавали не те вопросы. Он же репортёр».
Франкенмейер снова повернулся к лобовому стеклу. «У нас их тут много. Тебе сегодня велели уехать из города?»
Я кивнул.
«Ты уже третий на этой неделе. Эти ребята любят, чтобы всё было гладко. Хотелось бы, чтобы они сделали то же самое и для нас. Они сказали, что мы пробудем здесь не больше четырёх месяцев, и точка». Он ткнул водителя в руку. «Как давно это было, Дэйверс?»
Дэйверс не стал смотреть на капитана: он был занят проверкой левого перекрёстка. «Чёрт, это же Рождество было, сэр. И я вступил в Национальную гвардию ради стоматологической страховки, а не ради этого дерьма».
Дэйверс был не один. Многие американцы из маленьких городков вступали в Национальную гвардию ради медицинской страховки и кредитов на образование. Большинство считало, что тренировочные лагеря выходного дня — это просто пункт, который нужно поставить галочку, прежде чем они получат настоящую выгоду. Никто всерьез не ожидал, что его отправят на войну, тем более на год или больше.
Это была не единственная проблема. Национальная гвардия разворачивалась как отдельные подразделения. Тот, кто управлял магазинчиком на углу у себя дома, теперь мог быть вашим командиром на операциях. Все были на неполный рабочий день, и это всегда создавало проблемы для командования и управления, а также для уровня профессионализма в контакте. Именно поэтому большинство других стран включали своих наемников в состав регулярных подразделений.
Мы прошли мимо кладбища танков и техники. Свободные от службы солдаты слонялись в тени своих полуразрушенных домов. Дэйверс свернул за угол и прошёл мимо кафе, обставленного разнообразными столиками, диванами и стульями. Оригинальная арабская вывеска была перечеркнута и заменена грубой белой краской надписью «Bagdad Cafe». Картина с Вупи Голдберг на стене выглядела ненамного лучше. Снаружи стояли пара «Хаммеров» и БМП, а рядом мужчины и женщины пили воду и колу, отдыхая в тени. Их бронежилеты, каски и винтовки М16 были свалены на землю у их ног.
«Куда мы едем?» Тот факт, что Франкенмейер и водитель не удосужились надеть бронежилеты и мы оба были в одной машине, уже дал мне ответ, но я все равно решил спросить.