Он обеими руками вытер пот со своей бритой головы. «Задние ворота, и всё – конец твоей поездки».
«Нет возможности подвезти вас обратно в отель?»
«Не бойся, приятель, тебе придется самому поймать такси!» Ему понравилось, как это прозвучало.
Водитель с таким удовольствием осушил банку «Минит Мейд», что мне захотелось пить. Но в этом фургоне не было холодильника. На дверях даже не было бронежилетов, только мешки с песком на полу.
Мы проехали через ворота и повернули направо. Тигр был слева, а сангар с мешками с песком у контрольно-пропускного пункта находился примерно в двухстах метрах впереди, на обочине дороги. За ним начиналась главная дорога, пересекающая реку по большому металлическому мосту.
Сангар выглядел как квадратное иглу, сложенное из сотен мешков с песком. Приближаясь, я лучше разглядел задний вход. Внутри трое, может быть, четверо солдат торопились надеть свою разгрузочную аптечку. Им полагалось носить её постоянно, но это было настоящей головной болью. Наверное, они просто хватали её, когда видели приближающуюся повозку; я сам делал то же самое не раз.
Движение по мосту гудело. Грузовики, машины, мотоциклы застряли за военным конвоем, все кричали. Они знали, что лучше не пытаться его обгонять.
Сторожевая башня возвышалась примерно на пятьдесят футов над землей, совсем рядом с сангаром. Она напоминала что-то из «Великого побега»: четыре деревянных столба с перекрещивающимися распорками и небольшой дот наверху. Тот, кто там находился, не был защищён мешками с песком, что казалось странным. Они были бы лёгкой мишенью для любого оружия прямой видимости, будь то АК или РПГ.
«Хаммер» поднимал пыль, грохотал и стонал, переезжая с выбоины на выбоину, поэтому первым, что я узнал о нападении, были глухие удары, когда три или четыре снаряда врезались в боковую часть кабины.
Радио затрещало. «Контакт, контакт, контакт!»
49
Мы вильнули, и все пригнулись. Я надеялся, что Дэйверс не пригибался так же сильно, как и мы, когда нажимал на газ.
Франкенмейер повозился, натягивая шлем. «На контрольно-пропускной пункт!»
Через несколько секунд повозка с визгом тормозов остановилась у сангара. Я открыл дверь и вылез на горячий асфальт, проверяя, нет ли Джерри. «Залезай!»
Огонь шёл с другого берега реки. Солдаты высыпали из сангара, направляясь к берегу. Джерри замедлил шаг и попытался вытащить камеру из поясной сумки.
«Ради всего святого, ну же!»
Американцы открыли огонь из-за трёхфутовой стены, и с другой стороны воды, метров с трёхсот, посыпались новые снаряды: длинные, непрерывные очереди, затем одиночные выстрелы. Я различал характерный тяжёлый треск АК калибра 7,62, но не видел никаких вспышек от дульных сполохов, исходящих от нагромождения шести- или семиэтажных высоток и бетонных площадей.
Джерри всё ещё возился у меня за спиной, пытаясь настроить свою камеру. Я подбежал, схватил его и потащил в сангар. Я сразу понял, зачем ребятам понадобилось выходить на открытое пространство: невероятно, но это место было построено без бойниц, выходящих на воду. Дорогу к мосту они обстреливали только из пятидесятого калибра.
По какой-то причине пол был завален мешками с песком. Мы упали на землю, когда пара пуль угодила в мешки у входа. Я посмотрел на хаос на нашей стороне берега. Солдат, стоявший на вершине сторожевой вышки, спускался вниз, словно подводник с боевой рубки. Если бы здесь был пожарный шест, они бы на нём сидели.
Франкенмейер пытался взять ситуацию под контроль. «Ты их видишь? Ты их видишь?»
Это не имело значения: все, казалось, продолжали уезжать. Солдат добрался до низа лестницы. Франкенмейер крикнул, указывая на сангар: «Давай полтинник! Давай полтинник!»
Джерри раскрыл свою поясную сумку. «Сволочи! Они забрали мои карты памяти!» Он пошарил в джинсах в поисках новых, пока новые патроны с грохотом хлопали по мешкам с песком. 50-калиберный пистолет висела над ним, ствол был направлен в сторону ствола, а ножки треноги располагались над бойницей. Он был бы бесполезен, даже если бы был направлен правильно. Тренога была без опоры; её следовало бы прижать мешками с песком. Если бы они начали стрелять, он бы запрыгал по всему полу и упал с подоконника.
Солдат со сторожевой вышки мчался на всех парах к сангару, опустив голову и держа в руке М16. Её длинные каштановые волосы, собранные в пучок, теперь почти полностью падали ей на лицо и шею. За ней по пятам следовал прыщавый девятнадцатилетний парень. Я отскочил с их пути, когда они, обливаясь потом, ворвались в проход, выбивая из рук Джерри камеру, когда новые очереди ударили по сангару и «Хаммеру». Она закричала на Прыщавого, когда они пытались поднять пятидесятый калибр, одновременно взваливая на плечи оружие. Этого не получится: ремни не были достаточно свободны, чтобы надеть их на шлемы.