Только сейчас, когда с резьбой было закончено, Гарри осознал, что, по сути, ему теперь нечем заняться. Провианта было достаточно, ждать Драко — безнадежно, и даже поделками заниматься не было смысла. Пытаясь придумать себе дело и несколько раз обойдя свою временную стоянку, Гарри пришел к выводу, что самое мудрое, чем он может заняться — постройкой дома. Чем-то более долгосрочным и крепким, чем маленький шалаш. Не то, чтобы у него были хоть какие-то представления, как это делать, но с чего-то нужно было начинать.
Весь остаток дня Гарри занимался поиском нового места, ближе к центру озера и с последующей расчисткой местности. Мучить себя на берегу совершенно точно было больше ни к чему.
И все же, когда солнце зашло, а силы закончились, Гарри почти против воли вернулся обратно на берег, на хорошо знакомое мелководье, где и упал без сил.
Над головой постепенно зажигались новые и новые звезды, вода мерно шумела в ушах, волосы развевались на мелких волнах и было спокойно и немного грустно. Вздохнув, Поттер прикрыл глаза и попробовал приказать себе не приходить на этот берег больше никогда.
Сердце сразу же болезненно заныло, вода словно бы оплела щиколотки и запястья и Гарри вынужден был признать, что не приходить сюда вовсе не сможет.
Значит, нужно научиться приходить сюда ничего не ожидая. Это будет сложно, но он справится. Он должен будет справиться, иначе…
Тоскливые мысли неожиданно прервало нежное касание холодных пальцев к вискам. Гарри вздрогнул, резко открыв глаза, и так и замер, не успев подняться — над ним нависал Драко, заглядывая в глаза с серьезной решительностью, и лишь в самой глубине его взгляда плескалась грозящая вот-вот выйти из берегов нежность.
С шеи Драко свисала, чуть покачиваясь, деревянная звезда.
Гарри потянулся было к ней, но Малфой перехватил его руку, на мгновение сжал его пальцы в своих, а затем, прикрыв глаза, с какой-то доверчивостью прижался щекой к чужой ладони.
Одного этого простого, незатейливого жеста сразу же стало слишком много для Гарри, и он, резко приподнявшись, решительно обнял Драко, привлекая его к себе и находя его губы своими.
Это был долгий, сладкий поцелуй. Самый вкусный и захватывающий из всех, что когда-либо только были у Гарри. У него сердце сжималось маленьким трепещущим зверьком только от осознания, что Драко в самом деле здесь, с ним, выбрал его вопреки всей своей мудрости и дальновидности, и все равно не смог от всего отказаться, даже зная, насколько же много между ними невозможного. Гарри плавился от рук, которые гладили его по лицу и шее, плечам и груди, задыхался в чужие губы только лишь от того, что чувствовал, как крепко прижимается к нему сам Драко.
После всех этих дней разлуки это все особенно кружило голову, и Гарри, почти против желания разорвав поцелуй, счастливо рассмеялся, крепко прижимая к себе Малфоя и откидываясь на спину обратно в воду, увлекая возмущенно вскрикнувшего русала за собой.
— Разорви тебя каракатица, Драко! Неужели ты правда вернулся?! — разулыбался Гарри, восхищенно любуясь прекрасным лицом, выбеленным в свете луны.
— А ты, я смотрю, все-таки спятил, — хмыкнув, с ухмылкой заметил Малфой, впрочем, даже не пытаясь выбраться. — Но должен признать, ты продержался дольше, чем я думал.
Гарри, все еще улыбаясь, недоверчиво покачал головой:
— Поверить не могу, мне даже это в тебе нравится!
На этот раз Драко не поддержал шутку, он замер в его руках, снова серьезно взглянул на Гарри, и у того в тот же момент у самого пропало желание веселиться. На самом деле, от одного этого взгляда его накрыло горячей волной, и когда Малфой потянулся к его губам, он сам подался навстречу.
Это был уже совсем другой поцелуй — медленный, долгий, обещающий. Что-то, что позволяло им изучить друг друга и совершенно ясно говорило обоим — это только начало.
И так оно и было.
Руки Драко вновь вернулись на его тело, но на этот раз разница была очевидной. В прошлый раз они оба стремились захватить как можно больше, прикасались, гладили, спешили и жадничали. Словно бы необузданное желание обоих поверить, что они и впрямь летят в эту безвыходную пропасть вдвоем, рядом друг с другом. Но теперь, должно быть, они оба были на ее дне. И сейчас они медленно, со все нарастающей страстью изучали друг друга.
Драко не спрашивал, когда задрал на Гарри рубашку, а затем и вовсе сорвал ее с него. Также, впрочем, как не спросил и тогда, когда взялся за пояс его штанов. У Гарри и вовсе не было даже и повода спросить — все эти морские украшения, которые болтались на шее у Драко, может быть и мешались немного, но не стоили его внимания. Он мог с настоящим удовольствием гладить плоскую, крепкую грудь, втягивающийся под пальцами живот, тонкие плечи и стройную спину. И сам растворялся в каждом новом прикосновении Малфоя к своему телу.
Когда тот, наконец, перестал ласкать грудь Гарри, провел ладонью по животу и спустился к паху, он замер, а затем и вовсе разорвал поцелуй, отстранившись.
Тяжело дыша, Гарри приоткрыл глаза и, приподнявшись на локтях, с беспокойством взглянул на Малфоя.
— Драко? Что-то случилось? Ты…
Гарри даже договорить не смел, слишком испуганный, что Малфой сейчас снова бросит его и пропадет, только на этот раз уже навсегда.
Но, судя по всему, уплывать Драко не спешил. Он все также нависал над Поттером, вытянувшись на руках, которые упер по обе стороны у его бедер, и с каким-то даже интересом разглядывал открывшуюся картину.
Под этим взглядом Гарри смутился и даже попытался неловко прикрыться ладонью.
— Ты… Что? — пытаясь скрыть смущение, недовольно пробормотал он. — Что-то не так? Тебя что-то не устраивает?
— Никогда не видел… человеческих, — рассеянно признался Малфой и, перенеся вес на одну руку, потянулся, небрежно откинув в сторону ладонь Гарри. Все еще внимательно разглядывая напряженный, тяжело лежащий на животе Гарри член, он вдруг широко улыбнулся и потянулся, осторожно сжав на нем пальцы. — Пожалуй, мне нравится. Красивый.
— Спасибо, — с облегчением выдохнул Гарри, а когда в следующий момент рука Малфоя заскользила по напряженной плоти, он подавился воздухом, вновь откидываясь назад, на спину.
Ночью вода в море была чуть прохладной, но сейчас она не остужала и не успокаивала. Она даже не отвлекала — все, о чем мог думать и что мог чувствовать Гарри, так это изящные пальцы Драко, осторожно сжимающие его, нежно поглаживающие головку и движущиеся вверх и вниз. Это было так прекрасно, так невероятно и волшебно было само то, кто все это делал, что Гарри казалось, что он просто умрет от счастья в тот же миг, когда кончит. И даже не боялся этого, потому что так он навсегда останется рядом со своим русалом, которого имел неосторожность полюбить.
Когда Драко наклонился к нему, поймал губами его губы, а потом шепнул в самый поцелуй тихое «Гарри», Поттер сорвался. Тысячи звезд вспыхнули у него под веками, но каждая из них, раскалываясь, звучала голосом Драко, зовущим его по имени.
В себя он пришел спустя какое-то время. Малфой лежал здесь же, на мелководье, рядом с ним, и, прижавшись грудью к его боку, устроил голову ему на плечо.
— Я люблю тебя, — не открывая глаз, прошептал Гарри. Он слишком боялся, что он может все испортить этим своим признанием, но и молчать не собирался.
Малфой никуда не делся, хотя Гарри и чувствовал, что тот напрягся.
— Ну-у-у… — наконец протянул он. — Это было достаточно очевидно. Не могу тебя винить в этом.
Гарри хмыкнул и, улыбнувшись, повернулся набок, сбрасывая с плеча руку было возмутившегося Драко, но тут же заключая его в объятия.
То, что Драко промолчал в ответ на признание, тоже вполне соответствовало представлениям Гарри о его возлюбленном.
Зато сейчас, прижав его к себе и почувствовав коленками холодную чешую хвоста, он опомнился и встрепенулся: