– Скажите мне, дорогая, почему вы приходите сюда в три часа ночи, чтобы защищать бродягу?
Она улыбнулась.
– Просто сейчас меньше людей на улицах.
Ночью суд представлял собой особый мир со своим тайным жаргоном, который поначалу ставил ее в тупик.
– Паркер, твой клиент задержан при ловле клопов.
– При ловле клопов?
– Ограбление со взломом, совершенное вооруженным лицом, ночью, с попыткой убийства. Дошло?
– Дошло. Я здесь от имени Луны Тернер.
– Иисус Христос!
– В чем ее обвиняют?
– Подождите, я найду ее карточку. Луна Тернер… Да, хорошенькая штучка! «Прост. Задержана с АС, в нижнем ряду.»
– Как?
– Ты здесь новенькая? Просто она шлюха, а нижний ряд – это юг улицы. Усекла?
– Усекла.
Ночной суд действовал на нее угнетающе. Через него протекал непрекращающийся людской поток, омывающий берега земли, именуемой правосудием. Каждую ночь разбиралось не менее сотни дел. Здесь попадались проститутки и гомосексуалисты, потерявшие человеческий облик пьяницы и наркоманы. Это были пуэрториканцы и мексиканцы, евреи и ирландцы, греки и итальянцы. Они обвинялись в изнасиловании и воровстве, незаконном ношении оружия и торговле наркотиками, бандитизме и проституции. Это были люди, потерпевшие в жизни крушение и потерявшие надежду на лучший исход. Они не были приспособлены к окружающим условиям, а обществу изобилия не было до них никакого дела. Многие из них были выпущены из центральной Гарлемской тюрьмы, в которой не хватало места для наиболее серьезных преступников.
Большинство обратившихся к ней клиентов уже давно капитулировали перед жизнью, прижатые к земле самой системой. Она чувствовала, что их страхи питают ее уверенность в себе. Конечно, она была далека от того, чтобы воображать себя блестящим образчиком жизненного успеха, но она знала, что между ними и ей есть одно существенное отличие – она никогда не спасует.
Кен Бейли познакомил Дженифер с преподобным отцом Френсисом Джозефом Райаном. Ему было далеко за пятьдесят, но это был жизнерадостный, общительный человек, на висках у него кучерявились черные с проседью волосы, всегда нуждающиеся в стрижке. Она сразу же полюбила его.
Время от времени, когда один из его прихожан исчезал, он обращался за помощью к Кену, и тот безошибочно находил заблудших отца, жену, дочь, сына. Кен решительно отказывался от платы.
– Мне воздастся на небесах, – объяснял он.
Однажды, когда Дженифер была одна, в контору зашел отец Райан.
– Кен ушел, отец Райан, его сегодня не будет.
– А я сегодня к вам, Дженифер, – ответил он, усаживаясь на неудобный деревянный стул напротив нее. – У моего друга есть определенные трудности.
Подобным образом он всегда начинал разговор с Кеном.
– Слушаю вас.
– У одной из моих прихожанок возникли неприятности со службой социального обеспечения. Она переехала в этот район несколько месяцев тому назад, и проклятый компьютер потерял ее данные, в результате чего она оказалась без средств к существованию.
– Понимаю.
– Я знал, что вы поймете, но боюсь, что она ничего не сможет заплатить.
Дженифер улыбнулась.
– Не беспокойтесь об этом. Я постараюсь уладить ваше дело.
Она думала, что это не займет у нее много времени, но пришлось потратить почти три дня, чтобы добиться перепрограммирования компьютера.
Однажды утром, месяц спустя, отец Райан снова пришел к ней.
– Я не хотел беспокоить вас, моя дорогая, но у моего друга определенные затруднения. Но я боюсь, что у него нет…
– Денег, – подсказала она.
– Ах, вы правы, но бедняга очень нуждается в помощи.
– Хорошо, расскажите мне о нем.
– Его зовут Абрахам Уилсон. Это сын одной из моих прихожанок. Он отбывает пожизненное заключение в Синг-Синге за убийство владельца винной лавки, совершенное во время ограбления.
– Но если он осужден и отбывает срок, я не вижу, чем я могу быть ему полезна?
Тот взглянул на нее и вздохнул.
– Проблема не в этом…
– Не в этом?
– Да. Пару недель тому назад он убил другого человека, тоже заключенного, по имени Раймонд Торп. Он обвиняется в убийстве и ему грозит смертный приговор.
Дженифер что-то читала об этом.
– Если мне не изменяет память, он забил этого человека до смерти…
– Так говорят.
Она достала блокнот и ручку.
– Вы не знаете, были ли там свидетели?
– Боюсь, что были.
– Сколько?
– О, сотня или больше… Это произошло во дворе тюрьмы.
– Ужасно! Что вы хотите, чтобы я сделала?
Он ответил просто.
– Помогите Абрахаму.
Дженифер отложила ручку.
– Отец, похоже, что здесь не обойтись без помощи вашего бога… Все против него. Он – негр, он – осужденный убийца, и он убил еще одного на глазах у сотни свидетелей. Допустим, он сделал это в целях самозащиты… Но если этот заключенный угрожал ему, то ведь там находились охранники, к которым он мог обратиться за помощью… Вместо этого он сам стал вершить правосудие. Во всем мире вы не найдете присяжных, которые оправдали бы его!
– Но он все-таки человек… Может, вы поговорите с ним?
Она вздохнула.
– Я поговорю с ним, если вы этого хотите, но я не могу ничего обещать.
– Понимаю. Вероятно, не обойдется без шума?
Они оба думали об одном и том же… Абрахам Уилсон был не единственным обладателем дурной славы в этом деле.
Тюрьма Синг-Синг находилась в тридцати милях от Манхэттена, на берегу реки Гудзон. Дженифер приехала туда автобусом. Она предварительно созвонилась с помощником коменданта, который устроил ей встречу с Абрахамом Уилсоном, содержавшимся в одиночной камере.
Во время поездки ее не покидало ранее незнакомое ей чувство целеустремленности. Она ехала в тюрьму, чтобы встретиться с предполагаемым клиентом, обвиняемым в убийстве. Именно ради такого дела она училась и к такому делу она готовилась. Впервые за прошлый год она чувствовала себя адвокатом, хотя и понимала всю нереальность своих ожиданий. Она направлялась не к своему клиенту, а к человеку, которому обязана будет сказать, что не сможет представлять его интересы. Она не может себе позволить быть вовлеченной в дело, которое, несомненно, наделает много шума, не имея шансов выиграть его. Ему придется выбрать кого-нибудь другого для своей защиты.
Она позвонила у бокового входа, и охранник, открывший дверь, проводил ее в кабинет коменданта. Это был широкоплечий крупный мужчина со старомодной короткой стрижкой и следами оспы на лице. Его звали Говард Паттерсон.
– Я буду вам благодарна за все, что вы мне расскажите об Абрахаме Уилсоне, – начала она.
– Если вы привыкли к удобствам, вам не стоило приходить сюда.
Он взглянул на лежащее перед ним досье.
– Уилсон всю жизнь только и делал, что путешествовал в тюрьму и обратно. Он был уличен в краже машин, когда ему было всего одиннадцать лет, а в тринадцать его арестовали за вымогательство, посадили за изнасилование в шестнадцать, а в восемнадцать он стал сутенером и получил срок за избиение одной из своих девочек.
Он пролистал досье.
– Ну, а дальше – вооруженный грабеж и, наконец, убийство.
Это был обескураживающий перечень.
Дженифер спросила:
– Есть ли какой-нибудь шанс, что Абрахам Уилсон не убивал Раймонда Торпа?
– Забудьте об этом! Уилсон признался во всем, но если бы даже он и отрицал свою причастность, это не имело бы значения. У нас есть сто двадцать свидетелей.
– Могу я его повидать?
– Да, но это будет зря потраченным временем.
Абрахам Уилсон был самым безобразным существом, которое она когда-либо видела. Его кожа была угольно-черной, нос переломлен в нескольких местах, во рту не хватало нескольких передних зубов, а маленькие бегающие глазки едва выделялись на испещренном ножевыми шрамами лице. Если бы его нужно было описать одним словом, то она выбрала бы слово «угрожающий». Она могла себе представить, какое он впечатление произведет на присяжных…