— Мы такие же, как все, — не поверил Могучий Саблезуб. — Мы немного моложе, но ничем не отличаемся от вас. У нас такой же дом, я получил жену по общему обычаю. Почему шаман указывает именно на меня и Золотую Тень?
— Ты забыл, Могучий Саблезуб? Ты получил посвящение по воле духов, а не по обычаю племени. Ты получил жену самым молодым из всех охотников, кого только помнит наше племя. И ты выбрал самую юную жену, которая только бывала в племени Хозяина Реки. Могла ли Великая Праматерь ожидать так быстро таких перемен? Мне жаль, но у нее наверняка нет для вас детей так рано. Тебе придется ждать, пока пройдет еще пять или шесть зим, и возраст Золотой Тени станет возрастом обычной женщины.
— Это сказал Беседующий-с-Небом? — Могучий Саблезуб остановился вовсе.
— Духи играют тобой, сынок. Никто не знает, что они могли задумать. Но Золотая Тень еще не готова стать матерью. Поверь мне, не шаману. Она еще не готова.
— Мне нужно сказать Золотой Тени, чтобы она не ждала детей?
Охотники несколько мгновений помолчали, и Грозный Вепрь вдруг хлопнул себя по лбу:
— Прости, Могучий Саблезуб, я совсем запутался. Ведь я хотел рассказать тебе совсем о другом! О том, что очень и очень важно. О том, что должен знать каждый охотник, но никогда и никому не должен выдавать этой тайны. Только своему сыну и только после того, как сын приведет к себе в дом свою избранницу. — Грозный Вепрь повернулся и быстро пошел по тропе, напутствуя Камыша через плечо: — Ты выбрал себе жену. Она останется с тобой на всю жизнь. Она станет поднимать тебя на рассвете, она будет приносить тебе детей, дарованных Великой Праматерью, она будет готовить ту еду, что будешь есть ты и твои дети, она будет следить за твоим домом и твоими припасами.
— Я знаю, Грозный Вепрь!
— Ты ничего не знаешь! — остановившись, повернулся к нему отец. — Женщина слаба и беззащитна. Она не может сама добыть косулю или тетерева, она не способна защититься от саблезубого льва или волка, ей не по силам нарубить и принести дров для своего дома. Она слаба. Но если она доверила себя тебе, твоей силе и умению, если выбрала тебя из других охотников, она обязательно постарается стать для тебя самой лучшей. Она станет готовить для тебя самую вкусную еду, шить самую красивую одежду, держать дом в тепле и порядке лучше всех других.
— Золотая Тень лучше всех! — твердо ответил Могучий Саблезуб.
— Верю, — серьезно ответил отец. — Но если муж не понимает, как старательна его жена, женщина думает, что не так уж и хороша, и перестает готовить лучше соседок, перестает шить, как другие не умеют. Перестает следить за домом… И виноват в этом лишь ее муж.
— Почему? — не понял юный охотник.
— Потому, сынок… Если ты не заметил стараний жены, в этом виноват ты, а не я, или Беседующий-с-Небом. Раз твоя Золотая Тень лучше всех, ты должен хвалить ее, как самую лучшую жену. Если не похвалил хотя бы… — Грозный Вепрь вытянул перед собой ладонь с растопыренными пальцами. — Не похвалил хотя бы пять раз в день выйди из дома и постучись головой пять раз о ствол священной ивы. Ты самый молодой охотник нашего племени, Могучий Саблезуб, а Золотая Тень — самая молодая жена. У вас будет долгая жизнь вдвоем. Чтобы эта близость вас радовала, а не огорчала… Тебе нужно хвалить жену — или печалить иву. Ты меня понял?
Могучий Саблезуб подумал, кивнул и указал вперед:
— Если мы не поторопимся, Грозный Вепрь, то не успеем вернуться засветло.
— Я не шучу! — Отец все же двинулся быстрым шагом по тропе. — Когда ты хвалишь свою жену, приносишь ей подарки, благодаришь, она радуется и старается управиться со всеми своими хлопотами лучше прежнего. Тогда в твоем доме всегда будет чистота и вкусная еда, а твоя женщина всегда станет ждать тебя с радостью. Только тогда согласие и уют навсегда сохранятся в твоей семье с первого и до самого последнего дня. Не забывай про это, Могучий Саблезуб. Потерять согласие легко. Вернуть его не удавалось никому. Запомни мой совет, Саблезуб. Я очень хочу, чтобы вы с Золотой Тенью провели жизнь в радости. Пусть никакие духи не смогут ее испортить! А нужно для этого всего ничего. Видеть старания жены и хвалить ее. Хотя бы пять раз в день.
Тропинка повернула в тенистый и прохладный, пахнущий перегноем, заросший овраг, пробежала его до середины, забралась на склон. Охотники замолчали и пошли медленнее, осторожно ступая: отсюда начинались места для расстановки ловушек. Саблезуб и Вепрь по краю, чтобы не топтать любимую косулями сочную траву, обогнули влажную луговину, в ивовых кустах издалека, дабы не оставлять запаха, осмотрели развешенные на ветвях петли. Через ельник пересекли ближний лес, проверили силки, поставленные возле другой поляны. Повернули к истоку Песчаного ручья, к которому бегало на водопой много живности.