В церкви они нашли пять семей из горных деревень. Пока Мария и Кристина говорили со взрослыми, дети облепили Реми. Очарованные ее длинными каштановыми волосами, они лезли к ней на колени и с удовольствием слушали песенки на экзотическом для них английском. Вдобавок Реми угостила малышей шоколадом и протеиновыми батончиками с орехами.
Через некоторое время водитель вернулся, и все вновь забрались на грузовик. Предстоял последний отрезок пути. Окончание дороги и начало пешеходной тропы отмечал большой камень. Добровольцы, спрыгнув с платформы, взвалили на плечи тяжелые рюкзаки с припасами, помогли друг другу поудобнее пристроить их на спине и зашагали вперед.
Подъем по крутому склону давался тяжело и шел медленно. До сих пор экспедиция двигалась по расчищенному пространству, но здесь, в горах, леса сохранялись нетронутыми, и над тропой сплошным сводом смыкалась листва.
Лагерь разбили на ровной полянке, окруженной деревьями с плодами, похожими на маленькие авокадо, – братья Мендоса называли их «креольскими авокадо». Проснувшись с рассветом, продолжили путь. С высотой равнинные лиственные деревья постепенно уступали место хвойным пихтам.
Следующие три дня были похожи один на другой – свернув утром лагерь, участники экспедиции отправлялись к следующей деревне, встречались с ее обитателями и выясняли, какая помощь нужна. Кристина и Мария осматривали и лечили пострадавших и больных, Реми помогала – вела учет медикаментов, обмывала и перевязывала поврежденные места, давала назначенные лекарства, пока доктора спешили к следующему пациенту. Сэм с командой волонтеров и местных жителей восстанавливали и укрепляли дома, меняли сломанные трубы и порванные провода, чинили генераторы.
К концу пятого дня в горах, на высоте почти две с половиной тысячи метров, лежа в палатке на краю деревни, Сэм признался:
– Я рад, что мы решили отправиться сюда.
– Я тоже, – откликнулась Реми. – Нечасто получаешь такое удовлетворение от того, что делаешь.
– Интересные у тебя запросы.
– Зато теперь тебе есть чем гордиться. И давай спать.
На следующее утро Сэм и Реми во главе партии отправились в последнюю деревню по узкой тропке, указанной алькальдом предыдущего поселения. Скоро они оторвались от остальных и остановились, дожидаясь, пока те появятся. Заметив спутников, супруги двинулись вперед, но те вновь быстро отстали.
Путь тем временем преградила сошедшая ночью лавина. Грунт и куски породы – кажется, базальта – обрушились на тропу. Пришлось обходить по склону, осторожно пробираясь между громадных валунов. Вдруг Сэм и Реми застыли на месте – одна из глыб, прямоугольной формы, со скругленными углами наверху, была явно не природного происхождения. Не сговариваясь, оба шагнули к ней и увидели вырезанный на одной из сторон человеческий профиль. Орлиный нос, удлиненный череп, пышный головной убор из птичьих перьев – все указывало на майянского аристократа. Колонки причудливых символов тоже не могли быть ничем иным, кроме письмен майя. Взгляды супругов метнулись вверх, следуя за зияющей прогалиной в зелени. Искушение было непреодолимым. Оба полезли на горную кручу и вскоре оказались на вдававшейся полкой в склон идеально ровной площадке размером примерно тридцать на двадцать футов, часть которой явно сошла с последней лавиной. Деревья, подступая вплотную, все же не заходили на расчищенное пространство. Сэм поковырял землю ножом – через несколько дюймов лезвие скрежетнуло о камень. Реми огляделась вокруг.
– Мощеная терраса? – предположила она. – Или просто площадка перед входом?
Оба пристально всмотрелись в отвесный склон горы. Один из участков, заваленный свежей землей, был как будто вдавлен внутрь.
– Похоже, когда та плита отвалилась, тут осела порода, – заметил Сэм.
Потыкав ножом, он опустил с плеч рюкзак, достал складную лопату и стал счищать землю с каменного основания.
– Осторожнее, – предостерегла Реми. – Мы ведь не хотим обвалить остальную гору?
Однако и она сбросила рюкзак, вытащила топорик, которым обычно рубила ветки для костра, и присоединилась к мужу. Под грунтом оказалась черная вулканическая порода. Сэм ткнул в нее лопатой – хрупкая и пористая, как пемза, она откалывалась кусками.
– Не одолжишь? – Он кивнул на топорик.
– Держи.
Лезвие, легко войдя в толщу стены, отворотило целый пласт.
– Похоже, тут когда-то стекала лава и застыла сплошной завесой.
– Перекрыв вход?
– Я бы не стал делать преждевременных выводов. Мы не знаем точно, что он здесь был, хотя очень похоже на то.
Сэм принялся ожесточенно работать топором, пока крупный обломок не провалился внутрь. В стене зияла дыра.
– Оказывается, надо было только посильнее постучаться, – улыбнулась Реми. – Как думаешь, что там? Захоронение?
– Так высоко в горах? Я бы предположил святилище – например, какого-нибудь бога, который у майя отвечал за вулканы.
Расширив отверстие, Сэм достал из рюкзака фонарик, посветил внутрь и перешагнул через обломки.
– Идем, – позвал он. – Там что-то есть.
Стены пещеры оказались выложены тесаным камнем и покрыты белой штукатуркой. Красочная роспись, протянувшаяся во всю их длину, изображала процессию из мужчин, женщин и богов майя. Некоторые люди приносили в жертву божествам свою кровь, делая надрезы на коже или прокалывая шипами языки. Однако главной фигурой на каждой стене был жуткий скелет с глазами, свисающими из глазниц.
Но Сэм и Реми недолго водили фонарями по сторонам. Кое-что другое привлекло их внимание, заставив шагнуть вглубь пещеры. Там, на выбеленном каменном полу, лежало иссохшее, потемневшее человеческое тело. Из одежды на мумии была только набедренная повязка и пара плетенных из растительных волокон сандалий. Оттянутые мочки ушей украшали крупные жадеитовые затычки, на шее висели бусы и резной диск из того же минерала. Лучи метнулись вверх и вниз по телу – и выхватили из темноты стоявший рядом глиняный горшок, закрытый крышкой. Реми подкрутила фонарик, чтобы тот давал более широкий конус света.
– Нужно все сфотографировать, пока мы еще ничего не тронули.
– Или пока свод не рухнул в результате очередного толчка.
Отдав фонарик Сэму, Реми достала телефон. Она обогнула тело, делая снимки со всех ракурсов, потом отщелкала все стены, пол, потолок и запечатанный сосуд.
– Мумия похожа на те, которые находят в высокогорных захоронениях инков, а также моче и чиму, – заметила она.
– Да, – согласился Сэм, – только это не захоронение.
– Похоже на то. Видимо, он выбрал пещеру своим жилищем – возможно, временным, – а потом так и умер в ней. Вон там выдолбленные из дерева сосуды с какими-то семенами – плоды, вероятно, сгнили, – а в глиняный он мог набирать дождевую воду.
– На поясе нож из обсидиана, и еще несколько осколков – ими-то и сделаны выемки в древесине.
Реми отфотографировала глиняный сосуд, расписанный сценами из жизни, по-видимому, одного и того же человека – за трапезой, со щитом и палицей в руках, на коленях перед каким-то устрашающего вида божеством с полукошачьими-полугоблинскими чертами.
– Интересно, есть что-нибудь внутри? – проговорил Сэм.
– Похоже на то. Крышка запечатана, ее держит что-то вроде клея. Не стоит ее открывать – это может повредить содержимому. Выйди-ка из кадра. Я отошлю фотографии Сельме, пока аккумулятор еще не сел.
– Верное решение, – кивнул Сэм.
Выбравшись наружу через дыру в лавовой завесе, он сфотографировал на собственный телефон вход и склон выше и ниже. Снимая заваленную тропу и плиту из обработанного камня на ней, Сэм заметил приближающуюся цепочку добровольцев.
– Эй! Сюда!
Все остановились, задрав головы. Сэм, стоя в двухстах футах выше по склону, замахал руками. Наконец увидев его, остальные поколебались секунду и полезли наверх.
Пока Сэм дожидался их, на площадку вышла Реми.
– Что за шум?
Он показал вниз.
– Я позвал всех взглянуть.
– Да, сохранить это в тайне вряд ли бы удалось.
– Конечно. Резную плиту, лежащую прямо посреди дороги, трудно не заметить. Надо обеспечить сохранность находки до передачи властям, и остальные нам в этом помогут.