- Как же! Разделенный обед с приятными людьми вдвойне вкуснее! - ответил Никитич и начал торопливо насыпать наваристого, борща. Аромат, которого вызывал в Лео острый голод, несмотря на питательный аперитив.
Лео отметил для себя, что Никитич определённо странный мужик. Никто в здравом уме с посторонними самым ценным, а именно провизией делиться не станет. Вон, отец, кормит их с матерью, только потому, что они семья. А так бы сами себе еду добывали. Лео опять начал злиться на отца.
Дверь, мерзко скрипнув, отворилась.
- Ой, как вкусно пахнет! - пискнула мелкая девчушка, шумно втянув воздух в ноздри.
У девочки миловидные черты лица, круглые румяные щечки, выдавали в ней здорового и энергичного ребенка. Большие карие глаза радостно горели и с любопытством взирали на мир. Одета она в поношенную одежду явно ей не по размеру. Уж сильно часто куртка, сваливалась с худого плечика, хотя на девочке был толстый свитер грубой вязки. Она любяще прижимала такую же куклу-мотанку, только по новее на вид, той что лежала на самодельной кровати Никитича. Кукла Сони была не обгоревшей.
А за девочкой юркнул проворный парнишка. Выше на две головы девочки, очень худой, щеки впали, и тяжелые круги поселись под глазами. Волосы забавно взъерошены. Хоть он старался делать вид, что умнее и взрослее сестры, все равно детская энергичность плескалась в его чудных глазах.
- Ой, дедушка, ты не говорил, что у тебя в доме завелся паразит! - Удивился Волчонок, неприлично открыв рот в изумлении от вида Лео.
Уж кого-кого, а Лео никто здесь не ожидал увидеть. Ведь все знали, как его папаша кичился особенностью и исключительностью своей семьи. Что за их столом обедают только уважаемые члены Оплота.
- Слышь, мелкий, ты кого паразитом назвал, а? Или за Стену хочешь? Восставших кормить, - Лео разозлился, вспомнив, как учили отец и мать вести себя в присутствии мутантов.
В том, что юноша готовил, по сути, для мутантов не было сомнений. Вон у парня на морде шерсть пробивается. А у девчонки странной формы уши и переливающиеся радугой чешуйки на скулах и щеках.
Мальчика, не стесняясь своего юного возраста, и низкого роста стал напротив Лео. Мутант с вызовом заглянул тому в лицо, на что Лео еще больше разозлился. Лицо юноши искривила нехорошая ухмылка, так они молча стояли напротив, сверля друг друга убийственными взглядами.
А ведь Безымянная улица единственное место, где такие как Волчонок и Соня, могли спокойно обитать. Они испугались, что Лео пришёл и этот кусочек спокойности отобрать.
Атмосфера стала острая, хоть локоть порежь.
- Волчонок, но-но! - Никитич погрозил шутливо-наставнически ложкой пацаненку.
Пацан нехотя починился. Только он демонстративно фыркнул, дабы показать, настолько ему противно находиться под одной крышей с этим зазнайкой.
Девочка прижала к себе куклу и запряталась за спину брата, не выдержав пристального и тяжёлого взгляда Лео.
Волчонок всячески демонстрировал, что это его территория. Он благодушно позволяет находиться на ней чужаку, но в любой миг его могут прогнать. А вот с Соней Волчонок крайне нежен, он ее погладил по милым кудряшкам. Уступил ей самое удобное место, отдал миску, где ему казалось больше борща. Вообще лучший кусок, брат отдавал сестрёнке. А она мотала головой, и говорила, что наелась, пусть братик ест. Девочка тоже заботилась о нем, как могла.
Тут в дверь опять постучали и после разрешения войти, в помещение зашел...Шеф!
Лео закусил от досады нижнюю губу. Мысленно дал себе затрещину, что неразумно поступил сунувшись сюда. Более того, если отец узнает, что его сын готовил для мутантов, в обществе безумного отшельника и делил кров с одним из членов команды Петровича. То казнит сына раньше, чем Петрович захочет поквитаться за внучку.
Лео захотелось сбежать из этого дурдома. Уже и мыски сапог развернулись в стону дверей. Юноша ощутил себя лисом, побитым, гонимым псами под ружья охотников.
А Шеф, удивленно уставился то на поникшего Лео, потом на Никитича, потом на притихших мелких и...выдал:
- Я это...чая вкусного принес и баранок! - вид у Шефа при этом растерянный. Синяки под глазами и опущенные уголки рта, свидетельствовали, что тот глубоко устал.
Посему, у него просто нет сил грызться с Бобренко-Коршуновым.
Шеф сгрузил гостинцы на свободный стул и устало рухнул на стоявший рядом, сложив руки на столе, уронил на них голову.
Соня подошла к Шефу и ласково погладила по голове.
- Хочешь я тебе Ниф-ниф дам? Когда мне грустно, он мне помогает! - Предложила с теплом в голосе Соня и протянула любимую и единственную куклу.