Шеф пытался отвлечь от их разговора, все задавал вопросы обо мне, о маме, дедушке и бабушке. Почему всех так интересует моя родня? Неужто мама была права и дедушка очень важный человек в этом Оплоте? Вот только не знаю гордиться этим фактом или пугаться.
Часть 4
Оказалась права насчет Олеси, ей уготована участь моего негласного охранника. Нужно сказать деду спасибо, что выбрал именно ее, а не вон этого хмурого громилу Виктора или приставучего болтуна Шефа. Вот уж дал Бог парню язык помело!
Видно, у меня о-очень было скорбное выражение лица, лучившее истинную усталость, потому как Виктор рявкнул на Шефа:
- Шеф, отстань от девочки со своей бесконечной болтовнёй! Ты, сорока-трещотка!
Олеся вздрогнула от мощи голосины Виктора, мне, наверное, тоже полагается впечатляться, но не тут-то было. Мой папа орет куда устрашающе и может вести себя, как демон из преисподней, если его разозлить, весь наш Оплот по щелям прятался в такие часы. Лишь мама, как остужающий бальзам, могла осадить его пыл.
- А что я? Интересно же! Петрович о своей семье ничего не рассказывает, легенды разные ходят. Вот я и хочу узнать из первоисточника, что да как! - живо оправдывался Шеф, активно жестикулируя, взъерошив свою пышную рыжеватую шевелюру.
- Я тебя сейчас так работой загружу, что ты не то что рукой иль ногой пошевелить не сможешь, а даже языком! - погрозил в сторону юноши Виктор.
Шеф, шмыгнув носом, вытер его рукавом и что-то ответил, но я уже не слышала потому, как зашла обратно в комплекс, герм двери радушно впустили меня внутрь здания.
- Куда ты? - всполошилась Олеся, хотела меня перегнать, но поскользнулась и чуть опять не упала.
На лице Виктора было выражение, мол, «О, Бог мой, чего ты такая убогая?».
- Мдэ..точно сожрут за стеной! - хихикнул в кулачок Шеф и получил оплеуху, от подошедшего к нему Виктора.
- Куда ты? - все-таки нагнала меня Олеся.
Хотя она была выше меня и длинноногая, а я увы не выше своих тринадцатилетних сверстников, опережаю ее, но упрямства ей не занимать. Может, дед все-таки не сплоховал, назначив Олесю моим надзирателем.
Тягостно выпустила вздох и решила ей ответить после паузы, ведь все-равно же не отстанет.
- Я иду проведать маму.
- Но к ней сейчас нельзя! - после минуты замешательства выпалила отчаянно Олеся и яростно заморгала.
- Почему? - спокойно спросила, как у душено больной.
Да уж, коридоры такие же серые как комнаты и сам Оплот снаружи. Но тут, кажется, экономят на свете ведь очень тусклое освещение, а кое-где уже перегорели лампы. А это недопустимо! Мама сама следила, чтобы людям хватало света, ведь в вечно пасмурную погоду, искусственный свет единственная альтернатива солнцу.
- Эм...- прикусила губу эта впечатлительная особа и даже остановилась.
- Что такое? О чем ты не можешь мне рассказать, но обязана? - оглянувшись на нее, спрашиваю, окидывая с ног до головы внимательным взглядом.
Олеся аж вздрогнула, от моих слов.
- Оттуда ты знаешь? - только вылетело из ее сухих уст.
- Твои эмоции: смятение, стыд, страх и немного любопытства. - Перечислила дидактичным тоном Олесе.
Она на меня уставилась, как на ополоумевшую. Вот поэтому страшно не люблю говорить правду людям о происхождении своих познаний их эмоций. В моем доме, хотя бы привыкли к подобному. Поначалу конечно возмущались, мол, перехожу рамки дозволенного. Но вот вопрос кто определяет, что дозволено или нет кроме меня самой? К тому же не могу прекратить считывание эмоций людей, это равносильно, если человек перестанет дышать.
- Скажи где мама? - решила вернуться к волнующей меня теме и вывести Олесю из ступора.
Это чудо в комбинезоне аж встрепенулось от моего вопроса, как будто выясняю где боеприпасы и стратегически важные объекты, хотя...наверное, это все можно отнести к одной категории, нет?
- Прости, я не могу ответить на этот вопрос, лучше давай ты вернешься к себе в палату? Ты, наверное, устала и есть хочешь? Ты же замёрзла там на улице! Да точно! Еще хуже заболеешь от этого! Петрович меня убьёт! - начала разговаривать Олеся как с карапузом в пеленках, ее глаза забегали.
Девушка опять выпала в какую-то прострацию, как будто она лишена напрочь способности врать и выдумывать небылицы, а сейчас жизнь поставила ее перед фактом острой необходимости что-то выдумать.
- Понятно, не можешь сказать, ибо дед запретил? - сделала соответствующие выводы.
Как успела понять, деда все здешние опасаются, как Восставших.
Внезапно мое внимание привлекла черная тень, прошмыгнувшая через соседний коридор. Хоть она промелькнула весьма шустро, но оставила за собой шлейф негативных эмоций. Поморщилась, как заглянула в выгребную яму.