– Благодарю! – кинувши, ответил боец с благородностью Доминику. – Думал, мне конец!
– А почему эта...это…стало расти на живом человеке еще в костюме? – подала голос Аря, прячась за Домиником.
– Эгэ ж, она по моему только ускорила рост! Ладно, валим от…твою мать! Не подходи! – стал отгонять огнетушителем бойца в ужасе Доминик, ощущая, как к горлу подступает игольчатый ком, а душа холодеет.
– Ты охренел? Что за словечки?! – возмутился боец.
– Ты заражен! Не подходи! – стал уводить Арю Доминик, отступая назад от бойца.
Мужичка с удивлённым взглядом уставился на профессора, который изменил привычной холодно кровности и сейчас походил на запуганного мальчика. А потом глянул на себя и с ужасом узрел, как его ноги объедает серая гниль. Она как кровожадный, мерзкий, тихий убийца, подкрался к жертве и теперь расправлялся с ней. Но вот там где обдало из огнетушителя, плесень пока не росла. Боец издав, странный звук, пошатнувшись, рухнул на холодный кафель, уже поддёрнутый мягким серым ковром.
Взгляд Ари застилали слезы, поэтому она не могла видеть всего ужаса в деталях. Доминик провел линию огнетушителем и пока за нее плесень не лезла. Сработала система огнетушения и полилась вода, она тушила огонь, он превращался в черный, едкий дым, а серая гниль с радостью могла утолить жажду, с безмолвным ликованием ускорила поглощение уже слабо сопротивляющегося, но пока живого бойца, несчастный достал пистолет, взвел курок, выстрел приглушенный ревом воды прогремел в лаборатории.
Доминик кричал с надрывом в рацию, чтобы перекрыли воду, ибо их сейчас сожрут, и строго приказал никому не входить. Врач хотел сделать дорожку из пены, но понял, что ее теперь серая гниль тоже с аппетитом жрет.
– Твою же налево! Она что приспосабливается в считаные минуты? Ушлая дрянь! – Выпалил Доминик, в сердцах отшвырнул теперь бесполезную вещь.
Оплот гарантирует безопасность! Как смешно! Сейчас в этой безопасности их живьем сожрут. Доминику сие показалось забавным и ироничным, он нервно хихикнул.
Аря испугалась, ведь не ожидала, что кто-то найдет происходящее забавным, а может все еще хуже и ее товарищ по несчастью поехал мозгами? Теперь она одна сохраняет здравый ум. Да, оказаться наедине с психом, Арю пугало не меньше, чем эта странная субстанция. Девочка нервно оглядывалась, ища выход, которого не было. Она перестала плакать, ведь слезы застилали глаза, мешали видеть ясно мир. А ужас мешал принимать решения. А еще как назло запотела маска.
Серая гниль жадно отвоевывала все новые сантиметры, а потом и метры пространства.
Аря с ужасом поняла, что так не успела вернуть маму. Хорошо хоть брат еще остался. Может, это хорошо, девочка умрет, тогда маме достанется вся энергия брата, без остатка и мама точно вернется. Возможно, на этот раз Аря не попадет в Долину теней, а прямиком отправиться в Купель жизни. Да только вот девочка переживала, как воспримет ее смерть мама и дедушка. За брата она была уверенна, он все преодолеет, он сильный…сильнее, чем она. Ведь если девочка была бы сильнее и умнее, то непременно нашла выход, а не стояла, как приросшая к кафелю. Ей стало стыдно и страшно за свое бессилие. Аря чувствовала, что могла бы найти выход, но он безнадежно от нее ускользал.
Интересно когда тебя пожирают это больно?
Аря прикрыла глаза, не в силах лицезреть погибель, нет, не свою, а Доминика. Ей уже хватило, что она видела погибель всех жителей ее родного Оплота.
Воздух потяжелел, время стало двигаться со скоростью черепахи, а тело колотилось в лихорадке. Собственное дыхание оглушало, сердце замерло, словно обратилось в тяжелый камень, а душа начала метаться в ужасе, ища выход из тела.
Стук капель бил по слуху, можно различить каждый удар о кафель. Доминик что-то сказал, но его голос заглушал шум воды. Внезапно искусственный дождь иссяк, словно вода резко закончилась. Наступила вязкая тишина, казалось, ее можно ножом разрезать.
Распахнулись створки дверей, ослепительное сияние выжигало серую гниль, та с ужасом и недовольным шипением сворачивалась в клубки, обращалась в прах, по лаборатории пронеслись удары крыльев об воздух и непохожий ни на чей голос издал ликующий крик, походивший на перекатывающийся рев, эхо от которого ударялось об стеклянные стены.
Нечто крылатое и хвостатое пулей пронеслось над головами готовых к смерти людей. Существо выдохнуло светящийся поток то ли белого огня, то ли что-то отдаленно напоминающего это, от него било разящим светом, от которого слезились глаза, их пришлось закрывать. Плазменное дыхание, плавило кафель, все к чему прикоснется, превращая в алую, жидкую кашицу, его обладатель сам источал свет, смазанным пятном описал круг и поманил за собой.