– Это так грустно, так грустно, – сказала Франси; повернулась к ним. – Студии убили Джуди Гарлэнд[55]. Они ее убили. Такой голос – и какая трагедия. Они ее создали, и они же ее убили.
Девочки сидели тихо, нервно хихикали.
– Стимуляторы, чтобы весь день работала. Снотворное, чтобы спала по ночам. Она же была всего лишь ребенком. – Теперь Франси встала к ним лицом, ее халат немножко распахнулся спереди. – Я хотела быть актрисой. Я могла бы поехать в Голливуд.
– Ты бы поборолась за место под солнцем, Фран, – сказал Лео, прислонившийся к дверному косяку; его это все развлекало.
– А почему не поехали? – спросила Бет, немного оживившись.
Она хотела поехать в Голливуд, все время об этом говорила. Родители возили ее прошлым летом на студию «Юниверсал», и ей все понравилось; она так рассказывала об экскурсии на студию, как будто летала в Лос-Анджелес на кинопробы.
– Отец мне не позволил. – Франси села в огромное глубокое кресло перед девочками. – Он думал, это неприлично. Настаивал, чтобы я пошла в колледж, осталась дома. Потом я встретила Леонарда, залетела, и все.
– Мама!
Франси сердито взглянула на Мелоди и махнула рукой, словно отгоняла мелких мошек.
– Ох, расслабься, Эмили Пост[56].
Она закрыла глаза, положила ноги на оттоманку и задремала. Лео с другого конца комнаты пожал плечами, глядя на Мелоди. «Видишь? – как бы говорил он. – Вспомни об этом в следующий раз, когда позовешь домой друзей».
Мать Бет, приехавшая развезти девочек по домам, осмотрела сцену – торт для вечеринки по поводу беременности, Франси тихонько храпит в халате, пустой бокал для мартини на пианино – и тихо закрыла раздвижные двери между гостиной и холлом. Помогая девочкам застегнуть пальто и найти варежки, Мелоди услышала, как Бет говорит матери:
– Она сказала, что я хорошенькая. Почему она говорит, что Лея лесбиянка?
На следующий день Мелоди боялась идти в школу, переживала, что подруги скажут о ее слезливой, пьяной, странной матери. Но они говорили только об очень крутом празднике, на котором Лео Плам, старшеклассник, пел с ними, и танцевал, и учил их играть в карты.
– Привет, Бетти! – кричали девочки – с любовью, не насмешкой, – когда видели Мелоди в коридоре. Она никогда не была счастливее, чем в те недели и месяцы, когда доучивалась в шестом классе.
Поэтому Мелоди поразилась – и пришла в восторг, – когда Джек и Уокер предложили устроить ужин в честь ее сорокового дня рождения. Каждый год она говорила Уолту, что хочет отметить день рождения тихо, дома, с семьей, и каждый раз – каждый – очень расстраивалась, когда он ей верил.
– Я правда думаю, что Лео сегодня сделает объявление, – сказала она, опустив козырек от солнца и крася губы перед крошечным зеркалом. – Думаю, он всех удивит хорошими новостями.
– Да, это уж точно будет сюрприз.
– Не знаю почему, но дни рождения пробуждают в Лео все самое лучшее. Правда.
– Как скажешь.
– Так и есть!
Мелоди включила радио и стала подпевать песне, которую вроде как знала. Имейл от Лео пришел расплывчатый, это правда, но было в нем что-то ободряющее. Она почти наизусть выучила длинный абзац – что-то о волнующем проекте для Нэйтана, складывавшемся «на глазах», и о том, что Лео уедет из города встретиться с инвесторами и будет не на связи, но вернется с новостями о том, как продвигаются дела, как раз к ужину в честь ее дня рождения.
«Я настроен очень оптимистично», – написал он.
Уолтер немного повысил голос, чтобы его было слышно поверх радио.
– Что я на самом деле думаю, – сказал он, – так это чем скорее вы перестанете видеть в Лео своего личного спасителя, тем лучше будет для всех. Включая тебя. Включая нас.
Мелоди сделала радио погромче. Она не хотела, чтобы Уолт погубил ее надежду. Он никогда не верил в «Гнездо», и иногда ей казалось, что он почти доволен, что оказался прав. Она верила, что Лео сегодня что-то решит. В ее день рождения! С самого утра она будто готовилась к свиданию. Купила новое платье (по секретной кредитке, вот насколько она была уверена в Лео), сходила на маникюр, откопала хорошенькие висячие сережки с бриллиантами (ненастоящими), которые Уолт подарил ей после рождения девочек. Она еще раз взглянула на себя в зеркало. Возможно, сережки были уже перебором. Не надо было использовать столько средств для укладки. Она принялась поправлять челку. Мелоди всегда было не по себе рядом с братьями и сестрой, она немножко нервничала. Она видела, как они оценивают ее одежду, осуждают Уолта. (Как они смеют! Они бы не распознали доброго, хорошего, способного человека, даже если – ну, даже если бы их сестра вышла за него замуж.) Она покачала головой. Сегодня все будет по-другому. Все уже по-другому.
56
Эмили Пост (1872–1960) – американская писательница, автор книги «Этикет» (1922) – свода правил поведения в обществе. Книга стала бестселлером и переиздается до сих пор.