Как Евгност (и София), так и доктринальное письмо согласуются между собой относительно определенных аспектов верховного бытия, хотя Евгност (и София) и дает намного более детальное его описание. Так, оба текста представляют его в терминах негативной, апофатической теологии как Непорожденного (αγεννητος) - Евгност и София прямо (16), а доктринальное письмо более обтекаемо в том, как оно описывает Человека (Антропос), первый плод верховного существа и его Эннойи как анти-типа предсущего Непорожденного (Аγεννητος) (17). Ибо Отец Евгноста и Софии - безымянен (18), тогда как доктринальное письмо претендует на разговор о безымянных (αγογομαστος) тайнах (19). Ибо в них Он также описан как "неизменно благой" (20), тогда как доктринальное письмо обозначает Его как "Неизменного" (Аτρεπτος) (21). София и Евгност также призваны описать Его как "Величие (mNtnoq) вместе с Властями в нем, объемлющими Всё (или "Всеобщности") Всеобщностей, тогда как ничто не объемлет Его" (22), а доктринальное письмо обозначает верховное существо как "Величие" (23) и описывает Его как объемлющего Всеобщности, но необъятного (24). Вообще в валентинианстве "Величие (Мегефос / Magnitudo)" появляется, чтобы сделаться лишь виртуально техническим термином - или для того, чтобы обозначить несказанный, не находимый характер Верховного Отца, или для того, чтобы обозначить самого Отца (25). Однако несомненно значимо то, что и в Евгносте, и в Софии термин "Величие" не появляется с целью обозначить верховное существо и используется куда более ограниченно - как атрибут или обозначение различных небесных сущностей (26).
Опять же, в Евгносте и в Софии верховная сущность описана как существо, исполненное ума (Нус), мысли (Эннойя), отражения (Энфюмезис), мышления (Фронезис), рациональности (Логисмос) и силы (Динамис) (27), и хотя мы не можем составить полный список соответствующих нашим текстам понятий в доктринальном письме, эти первые четыре сущности также появляются там: Нус - как автор письма (28), Эннойя - как гипостазированная мысль (29), отражение (Энфюмезис) - как средства, которыми Величие наполняет каждую вещь (30), а Мышление (Фронезис) - как указание на то, что последующие небесные существа света, дети Середины, находятся вне Мысли (Эннойя) (31). То, что все эти интеллектуальные силы пребывают в предвидении Нерожденного до самого конца, согласно Евгносту (32), воссоздается в утверждении доктринального письма, что всё пребывало в Верховном Существе (т. е. в Непорожденном) в неведении (33). Более того, как в доктринальном письме Мысль (Эннойя) Величия ответственна за его само-откровение посредством его же эманаций (34), так же и в Евгносте, если кто-то пожелает поверить его посланию, то они должны изучить всё - от того, что скрыто до полноты того, что явлено, а его мысль (Эннойя!) будет наставлять его, как вера в сокрытое была обретена в том, что явлено (35). Наконец, рассматривая обозначения Верховного Существа, мы должны напомнить, что как в Евгносте, так и в доктринальном письме по отношению к нему используется термин "Само-Отец (Аутопатор)", хотя первый и применяет его к его собственной проекции (36).
Евгност далее объясняет, как Само-Отец, исполненный света, побудил начало этого света открыться в виде бессмертного андрогинного человека (37). Версии текста, однако, различают мужское и женское имена этой сущности. Так, версия из Кодекса III озвучивает мужское имя как "Порождение Совершенного", а женское - как "Пансофос, Порожденная София", утверждая, что она подобна своему брату и супругу - истина, очевидная выше, но не здесь, не ниже (38). Версия Кодекса V открывает мужское имя как "Породитель Нуса, Совершенного в себе самом", а женское - как "Эннойя всех Софий, породительница Софий, которую они называют "Истиной"" (39). Доктринальное письмо описывает, как Нетленная Эннойя соединилась с Величием и явила Отца Истины, которого совершенный поименовал "Человеком (Антропос)", ибо он был анти-типом предсущего Непорожденного. Сигё / Эннойя затем эманировал естественный союз Света (Фос) и Человека и явил Истину (Алетейя). Ее назвали "Истиной", - продолжает письмо, - ибо она была истинной подобно своей матери Сигё (Безмолвию), существенной частью плана Сигё, состоявшего в том, чтобы гарантировать, чтобы разделение светов (или человеческих существ?) на мужские и женские не помешало бы им открыть (единство?) в них тем, кто разделены в чувственно воспринимаемых светах (или человеческих существах?) (40).