ПСРЛ. М.,1962. Т.1. Стлб.156.
Златоструй: Древняя Русь X-XIII веков. М.,1990. С.114.
Там же. С.115.
Памятники литературы Древней Руси XII в. М.,1980. С.435.
ПСРЛ. М.,1962. Т.1. Стлб.152-153.
XX век
Апология дуализма
(по статье Н. В. Устрялова "Две веры", 1929)
О. Воробьёв voa@chat. ru
1
Сменовеховец Николай Васильевич Устрялов (1890-1937) вошел в историю прежде всего как идеолог просоветского течения, получившего название национал-большевизма. Ученый правовед, профессор Пермского и Харбинского университетов, автор нескольких довольно неожиданных исследований по истории русской политической мысли, большую часть своего таланта он отдал апологетике советского строя. Ряд исследователей признают, в частности, за Устряловым авторство идеи построения социализма "в отдельно взятой стране", взятой на вооружение сталинским окружением в середине 1920-х годов. Хотя первенство Устрялова здесь весьма сомнительно, учитывая объективную востребованность подобных идей в Политбюро, однако, именно Устрялов был одним из тех, кто принялся интеллектуально оформлять идеологию "третьего советского пути".
Потомок старообрядцев, калужский дворянин Н. В. Устрялов прожил короткую, но довольно яркую жизнь. Выпускник Московского университета, он заявил себя в 1916 году как активный политический деятель "прогрессивного блока". Именем начинающего журналиста, печатающегося также под псевдонимом П. Сурмин, пестрят номера газеты Рябушинского "Утро России" за 1916-1918гг. К началу 1918 года Устрялов становится председателем Калужского отделения партии кадетов, но чуть позже вокруг московского еженедельника "Накануне" вырастает группа, взявшая курс на раскол кадетского движения. Устрялов и его товарищи по журналу Потехин и Ключников вплоть до лета 1918 года энергично пропагандируют "немецкую ориентацию", сущность которой сводится к признанию итогов унизительного Брестского мира.
В конце 1918 года Устрялов уезжает из голодной Москвы в не менее голодную Пермь, где в начале 1919 года восторженно встречает войска Колчака. Почти весь 1919 год он активно и успешно агитирует за введение Колчаком режима диктатуры, по сути являясь теневым руководителем пропагандистского аппарата Омского правителя. Сразу же после Иркутской катастрофы в январе 1920 года, поставившей крест на перспективах белого движения в Сибири, Устрялову удается бежать через Читу во Владивосток. Однако, как и многие, по дороге он оседает в китайском Харбине, где принимает деятельное участие в создании Харбинской высшей школы.
Начав вскоре контактировать с агентами Советов, Устрялов не пытался ломать себя, идти против своих убеждений. В большевиках он видел силу, способствующую объединению внутренне расколотой и лежащей в руинах страны. Первый эмигрантский сборник его статей "В борьбе за Россию" (1920) получил даже некоторое одобрение П. Б. Струве, письмо Устрялова к которому было не так давно опубликовано1. В 1921 году им непосредственно интересуется Ленин, встречи с Устряловым ищет и глава Международной организации помощи борцам революции Юзеф Мархлевский2. Весной 1924 года Устрялов совершает поездку по Корее уже в качестве советского гражданина.
Проработав почти 10 лет советским "спецом" на КВЖД, в июне 1935 года Устрялов возвращается из Харбина в Москву. Эмигрантская среда вытолкнула нестандартно мыслящего философа как инородное тело. В Москве же Устрялову не нашлось возможности для самореализации, а всего через два года ему предстояло умереть от рук режима, заслуги которого именно он всячески возвеличивал.
* * *
2
Н. В. Устряловым написано огромное количество статей, существует многочисленная литература и по анализу сменовеховского течения русской политической мысли. Устрялову оппонировали в разное время многие деятели русской эмиграции масштаба Петра Струве, Марка Вишняка и Николая Цурикова, на страницах советских изданий с ним спорили Бухарин, Зиновьев и Мещеряков, его неоднократно отмечали в своих выступлениях Троцкий и Сталин. По отношению к Устрялову, кажется, успели высказаться представители практически всех сил из существующего в то время политического спектра. Однако, за стеной справедливой критики и межфракционной полемики почти незамеченными остались многие побудительные причины творчества сменовеховца.
Беру на себя смелость утверждать, что одной из этих причин является гностическая мифология. Воспитанный в традиционной православной семье, считая себя учеником князя Е. Н. Трубецкого и внимательным читаталем Хомякова, Устрялов являлся постоянный посетителем заседаний Московского религиозно-философского общества. "Скажу Вам, что сам я - человек вполне православный, в смысле бытового исповедничества…", - писал он в письме евразийцу П. П. Сувчинскому 4 февраля 1927г3. Однако, понимая старца Зосиму, Устрялов вполне отрицательно относился к вселенским притязаниям православной догматики. В цитированном письме Сувчинскому он прямо пишет, что ему неприятно слушать фантастические мечты об "оправославлении Востока".