Несколько иначе это описано в "ВСП" - там просто упоминается, как после убийства Иоанна Досифей стал распространять свою ересь, с тридцатью других главных учеников и одной женщиной, тридцать же их было по числу дней, согласно ходу луны, и женщину звали Луна. Тогда Симон, амбициозный до злой славы, пришёл к Досифею, и, изобразив дружбу, упросил, если один из тридцати умрёт, то будет сразу им заменён, поскольку того требовало правило, чтобы их число не превышало данного числа, а принимались только известные и проверенные; Симон был не одинок в своих устремлениях, но Досифей представляет именно его на вскоре появившуюся вакансию. Также незадолго до этого он влюбился в ту женщину, которую они звали Луна, и признался во всём этим двум братьям: о том, что маг, и что любит Луну, и как, жаждая славы, он не желает насладиться ею бесславно, но что он терпеливо ждёт, пока не сможет наслаждаться ею в почёте; если бы они втроём сговорились с ним насчёт исполнения этих его желаний. И он пообещал, что, в благодарность за их услуги, он вызовет облечение братьев высочайшими почестями, и люди уверуют, что эти двое - боги; "Только, однако, при условии", сказал он, "что вы отведёте главное место мне, Симону, который магическим искусством способен показать многие знамения и пророчества, посредством чего моя слава или наша секта сможет установиться. Ибо я способен делаться невидимым для желающих меня схватить и снова видимым, когда я того хочу. Если я желаю обратиться в бегство, я могу прорывать сквозь горы и проходить сквозь скалы, как если бы они были глина. Если бы я захотел броситься головой вниз с высокой горы, я бы добрался до земли невредимым, как если бы меня донесли; связанный, я могу развязаться и связать повязавших меня; будучи заточён в темницу, я могу заставлять преграды открываться по их доброй воле; я могу приводить в движение статуи, так что зрители будут полагать, что это люди. Я могу заставлять неожиданно выскакивать новые деревья и моментально производить ростки. Я могу бросаться в огонь и не обжигаться; я могу менять своё выражение лица так, что меня не узнают; но я могу показывать людям, что у меня два лица. Я могу обращаться в быка или козла; я могу вырастить бороды у маленьких мальчиков; я поднимусь в воздух полётом; я укажу обилие золота, и поставлю и свергну царей. Я буду прославляем как Бог; мне будут приносить божественные почести публично, так что воздвигнут мой образ, и меня будут славить и обожать как Бога. И зачем ещё слова? Чего бы я ни пожелал, я смогу это сделать. Ибо уже я достиг многих вещей путём эксперимента. Вкратце, однажды моя мать Рахиль велела мне идти на поле жать, и я увидел лежащий серп, и я велел ему идти и жать; и он пожал вдесятеро более того, что другие. Недавно, я произвёл много новых ростков из земли и заставил их покрыться листьями и произвести плоды в мгновенье ока; и ближайшую гору я успешно пробуравил". И здесь в душах братьев зародилось неверие, и они добавили, что обещаний он своих не сдержал, хотя они способствовали распространению этого обмана о нём. Из его чудес (в ПРП) они назвали Клименту ещё то, что он делает хлебы из камней, и становится змеёй, и обращается в золото, и плавит железо, и на пирах производит образы всеразличных форм. У себя дома он заставляет тарелки прислуживать себе безо всяких видимых слуг.
Но, продолжают все варианты, через несколько дней, заседая с тридцатью соучениками, он начал клеветать на того, что тот-де не исполняет наставления в точности. И якобы делал он это не по нехотению, но от невежества. И при случае Досифей, ощущая, что это искусное обвинение Симона рассеивает уважительное мнение о нём у многих, так, что они не думали уже, что он Стоящий, разъярился на обычном месте собрания и, найдя Симона, ударил его жезлом. Но он, по-видимому, прошёл сквозь тело Симона, как если бы тот был из дыма. Тогда Досифей, озадаченный, сказал ему, что если тот - Стоящий, то и он будет его боготворить. Тогда Симон сказал, что да, он, и Досифей, зная про себя, что сам он - не Стоящий, упал и боготворил; и присоединяясь к 29 старейшинам, он возвёл Симона на своё высокое место; и тогда, немного дней спустя, сам Досифей, стоя рядом с Симоном, упал и умер.
В варианте "ПРП" Акила продолжает, что Симон постоянно бывает в обществе Елены, и даже по сию пору будоражит народ. И он говорит, что принёс эту Елену с высшего из небес мира; будучи царицей как всенесущим существом (в "ВСП" иначе: будучи Мудростью, матерью всех вещей), за которую воевали греки и варвары, имея перед глазами образ истины (в "ВСП": видя в некотором роде её образ) , была тогда вместе с наиглавнейшим богом (в "ВСП": проживала с первым и единственным Богом). Более того, хитро объясняя определённые вещи такого рода, переделанные из греческих мифов, он обманывает многих; особенно, когда он совершает многие знаменательные чудеса, так, что если бы рассказчики не знали, что он делает их с помощью магии, они бы и сами обманулись (в "ВСП" приведён пример: однажды, когда эта его Луна была на некоей башне, огромная толпа собралась, чтобы увидеть её, и стояла вокруг башни со всех сторон, но видели её наклонившейся и выглядывающей во всех окнах по периметру башни). Но если сперва, он творил такое без вреда интересам религии, то потом он безумно начал пытаться обманывать тех, кто религиозен, и они покинули его. Он даже начал совершать убийства, как сам им открылся по дружбе (ВСП: объясняя принципы своей магии), когда отделял душу (ВСП: незапятнанного и насильственно убитого) ребёнка от его тела ужасными (ВСП: непроизносимыми) заклинаниями в помощь себе для совершения всего, чего ему угодно, и установил его во внутренней комнате, где он спит, говоря, что однажды он создал мальчика из воздуха божественным искусством, и нарисовав краской его подобие, он вернул его в воздух. Он сказал (согласно ВСП) так братьям (здесь и практически везде далее прямая речь - Симона):