Здесь Пётр усомнился, что Симон верит сам в то, что говорит, на что Симон его успокоил:
- Это от одного из твоих учеников я услыхал, что это правда.
Когда же Пётр заподозрил лжесвидетельство, Симон воскликнул:
- Не упрекай меня, наглейший из людей.
И Пётр стал допытываться, кто же те, а Симон отвечал:
- Представь, что я сам построил эти доктрины, или что я слышал их от кого-то другого, дай же мне свой ответ на них. Ибо если их нельзя опровергнуть, то я узнал, что это истина.
Пётр отказался отвечать, ожидая, что Симон сам начнёт доказывать, но Симон был таков:
- Раз и навсегда, тогда, эти доктрины кажутся мне истинными. Дай мне свой ответ, если у тебя есть, что сказать против них.
Пётр уличил тогда Симона в безбожном откровении об Отце тем, кому не предназначено, вызвав такой ответ Симона:
- Но Он сам желает, чтобы я о Нём открывал.
Тогда Пётр длинно объяснил, что Симон не Сын, иначе бы знал достойных, кому открыть, и поступал соответственно, но Симон возражал:
- Признаюсь, я не понял, что ты имеешь в виду выражением "Ты бы поступал, как те, кто знает".
Пётр приписал это тому обстоятельству, что Симон не всеведущий Сын, и сказал Симон тогда:
- Не обманись. Я знаю тех, кто достоин, и я не Сын. И всё же я не понимаю, какое значение ты придаёшь словам "Он открывает о Себе, кому ни пожелает". Но я сказал, что я не понимаю этого, не потому, что я не знал этого, но потому, что я знал, что присутствующие не поняли этого, для того чтобы ты мог сформулировать это отчётливее, так чтобы они могли осознать те причины, по которой мы проводим эту дискуссию.
Пётр признал, что он не может выразиться ясней, и предложил Симону самому объяснить значение, придаваемое словам, на что логично услышал:
- Нет необходимости, почему бы мне следовало формулировать твои мнения.
Пётр заподозрил это простым неведением оппонента, и Симон не замедлил с ответом:
- Я уберу у тебя всякий предлог. Я признаюсь, я не понимаю, каков может быть смысл выражения "Сын открывает о Себе, кому ни пожелает". Изложи поэтому, что есть значение этого, отчётливей.
Пётр заверил, что тот поймёт, ответив на его вопрос, праведен или неправеден Сын, и Симон утверждал:
- Я придерживаюсь того, что Он наиправеден.
Тогда Пётр удивился, почему Он не совершит откровение всем, но только желаемым, и Симон объяснил:
- Потому что, будучи праведным, Он желает совершать откровение только достойным.
И Пётр поинтересовался, должен ли для этого Он знать ум каждого, что Симон подтвердил:
- Конечно, Он должен.
Здесь Пётр "разоблачил" Симона как незнающего даже смысла простых слов, не то, что ума, и толпа якобы аплодировала, что похоже на позднейшую вставку, ибо как раз ответы Симона могли бы служить пособием по риторике. Но не будем забывать, что возможно Пётр здесь вообще весь "перелицован" заново, не сохранив ничего от оригинала, кроме линии дискуссии. Послушаем реплику Симона на это, "вспыхнувшего и потирающего лоб" (описание, которым в ВСП награждён вообще Пётр!) - похоже и она пала жертвой безвестного пропагандиста:
- Ну, тогда признают ли они, что я, маг, да, даже я, умствующий, побеждён Петром? Это не так. Но если кто-то должен умствовать, хоть и увлекшийся и побеждённый, он всё ещё сохраняет истину, которая есть в нём. Ибо слабость в обороняющемся не тождественна истине в побеждённом. Но я уверяю тебя, что я уже знаю всех очевидцев, достойных знать сокровенного Отца. Вследствие чего, поскольку я публично открываю о Нём им, ты сам из-за зависти зол на меня, желая присвоить выгоду с них.