Го юй (Речи царств)

К тому же подготовка [царства] проводится заранее, до наступления бедствий, а когда бедствия наступают, против них применяются [разработанные] меры, причем указанные действия не совпадают во времени. Если можно подготовиться заранее, но подготовка не проводится — это называется нерадивостью, а если то, что можно сделать позднее, делается заранее — это называется навлечением на себя бедствий[483]. Дом Чжоу, несомненно, слабое царство, Небо еще не пресытилось ниспосылать на него несчастья, поэтому разве можно вдобавок отдалять от себя народ, еще более усиливая этим происходящие бедствия? [Правитель] должен жить с народом вместе, а вы отдаляете его от себя; к защите против бедствий надо готовиться заранее, а вы навлекаете их на себя, — так как же вы сможете управлять царством! Если в царстве нет твердых правил, как отдавать приказы? Если приказы и будут отдаваться, народ [все равно] не станет повиноваться им, что явится бедствием для правителя. Именно поэтому совершенномудрые ваны оказывали народу милости, чтобы избавиться от таких бедствий.

В “Книге дома Ся” говорится: “Когда пошлины на заставах и дани умеренны, в кладовых вана (всегда) есть богатства”[484]. В “Книге песен” также сказано:

Если взглянуть на подножье горы Хань —
Пышно растет там орешник с терновником.
Добр и ровен наш государь
Добром и ровностью он добился вознаграждения [485].

Поскольку орешник и терновник пышно росли у подножия горы Хань, государь мог спокойно и радостно пользоваться заслуженной наградой. И наоборот: если бы лес на горе был опустошен, рощи у подножия горы истреблены, пересыхающие болота и озера стояли опустевшими, силы народа были бы подорваны, поля под зерновыми культурами и коноплей заброшены, в средствах наблюдался бы недостаток, государю пришлось бы без отдыха думать, как бы избежать опасности — разве тогда он мог бы чувствовать себя спокойно и радостно?

Лишать народ средств к жизни, чтобы наполнить кладовые вана, — все равно что перегораживать истоки рек, чтобы создать небольшие пруды и водоемы. Ведь не пройдет и нескольких дней, как они высохнут! Если народ отдалится от вас, а его богатства иссякнут, если начнутся бедствия, а к ним не будут готовы, что тогда вы, ван, будете делать? Что касается подготовки к стихийным бедствиям, наши чжоуские сановники во многом проявляют нерадивость и забросили многие дела; если вы станете еще и отбирать у народа имущество, усиливая этим бедствия, это будет означать, что вы лишаете народ запасов и отгораживаетесь от него. Подумайте об этом, ван!”

Ван не прислушался к совету и в конце концов отлил большие монеты.

[30][486]

На двадцать третьем году правления (522 г. до н. э.) Цзин-ван собирался отлить колокол Ушэ[487] и сделать для него покрытие Далинь[488].

Даньский Му-гун сказал: “Нельзя [этого делать]. Отливкой тяжелых монет вы лишили народ средств к существованию[489], и если теперь отольете еще и большой колокол, то еще более сократите поступления народа. Народ [и так] уже лишился накоплений, а вы хотите еще сократить его поступления, как же он сможет увеличивать богатства?

К тому же колокола служат только для возбуждения [остальных] звуков[490], но если на колоколе Ушэ будет покрытие Далинь, ухо не сможет различить звуков[491]. Звуки колокола предназначены для ушей, и если уши не будут различать звуков, это уже не звуки колокола. Положение можно сравнить с глазами: когда они не видят, их уже нельзя считать глазами. Глаза различают предметы в пределах, не превышающих расстояния между бу и у[492], чи и цунь, и различают цвета в пределах, не превышающих расстояние между мо, чжан, сюнь и чан[493]. Уши различают гармонию в пределах звонкого и глухого звуков. Они различают звонкий и глухой звуки на основании мелодии, исполняемой всего одним человеком. Именно поэтому согласно правилам, установленным покойными ванами для [отливки] колоколов, их величина не превышала размера, необходимого для [основной] тональности[494], а вес не превышал одного даня [495], но они рождали музыкальные звуки, меры длины, объема и веса[496], по ним делали необходимую маленькую и большую утварь[497], поэтому совершенномудрые осторожно относились к колоколам. Ныне же вы, ван, хотите отлить колокол, но, слушая его, не различать звуки[498]; сравните его [с колоколами прежних ванов]: он не подходит под установленные размеры, его звуки не позволят установить гармонию мелодии, форма не даст возможности выводить правила[499]. [Отливка колокола] бесполезна для музыки и приведет к сокращению богатств народа, так как же пользоваться им?

483

Речь идет о том, что легкие монеты пока не вызывали неудобств для, народа, но Цзин-ван хотел выпустить тяжелые, что привело бы к обнищанию народа.

484

«Когда пошлины на заставах и дани умеренны, в кладовых вана [всегда] есть богатства» — фраза заимствована из главы «Песнь пяти сыновей» в Шан-шу (ШШЧШ, гл. 7, с. 244). Иероглиф гуань—»застава», «проход» означает в данном случае пошлины, которые взимались при провозе товаров через заставы, а дань—мера веса в 120 цзиней, употреблявшаяся при приеме налога зерном. Таким образом, сочетание гуань дань имеет значение «налог». Если налоги умеренны, народ ими не обременен, спокойно занимается своим» делами, а поэтому в кладовых вана не иссякают запасы.

485

Строки, заимствованные из оды Ханьли — «Подножье горы Хань» (МШЧШ, гл. 16—3, с. 1347). У подножия горы Хань пышно росли орешник и терновник, а это указывает на равновесие в природе светлого и темного начал, говорит о правильном чередовании сезонов года. Такое состояние в природе бывает только при добродетельном правителе, и если при нем пышно растут травы и деревья, то, естественно, и народ наслаждается миром и достатком. Поскольку народ живет в мире и достатке, он поддерживает правителя, который поэтому чувствует себя спокойным.

486

См. Цзо-чжуань, гл. 50, с. 2017—2019.

487

Колокол Ушэ — назван так по наименованию тональности (см. отрывок [31], примеч. 162), которую должен был иметь его звук.

488

Покрытие Далинь — покрытие, имеющее тональность линьчжун (см. отрывок [31], примеч. 168). Для объяснения этого термина принято толкование Вэй Чжао.

489

См. отрывок [29].

490

Во время совместного музыкального исполнения сначала бьют в колокол, который задает тон, а затем мелодия подхватывается остальными музыкальными инструментами.

491

Тональность ушэ входит в число шести мужских нот (люй), а тональность линьчжун — в число шести женских нот (люй). Поскольку в этом случае громкая женская нота будет заглушать тихую мужскую, ухо не сможет различить звуков.

492

Один бу равен шести чи, один у равен трем чи. Разница в длине бу, у, чи и цунь не слишком велика, но достаточна, чтобы установить различие в предметах.

493

Один мо равен пяти чи, один чжан равен десяти чи, сюнь — восемь чи, чан — шестнадцать чи. Разница в длине мо, чжан, сюнь и чан не велика, но достаточна, чтобы установить различие в цвете.

494

Цзюнь — тональность. Основной звук издавался трубкой хуан-чжун, имевшей длину девять цуней, причем самая большая трубка была в полтора раза длиннее ее, т. е. составляла два чи, два цуня и пять фэнь.

495

Дань — один дань равен ста двадцати цзиням.

496

Колокола были настроены на основную ноту хуан-чжун, а трубка для этой ноты послужила основой для построения музыкальной скалы из двенадцати нот: шесть мужских (люй), в подражание нотам самца феникса и шесть женских (люй), в подражание нотам самки феникса. Это сделано было придворным музыкантом Лин-лунем, который взял бамбук из долины Сайси и, сделав трубки различной длины, воспроизводил на них музыкальные ноты этой таинственной птицы. С тех пор китайская музыкальная скала всегда содержала двенадцать нот, хотя простонародная музыка редко пользуется всеми ими (см. Лю Да-цзюнь. Китайская музыка, перевод с примечаниями и дополнениями И. Г. Баранова. — Вестник Азии, 1924, № 51, с. 7).

Трубка для ноты хуан-чжун, имевшая в длину девять цуней, вмещала тысячу двести зерен риса или пшеницы одинакового размера. Каждое зерно считалось равным одному фэню, десять фэней составляли цунь, десять цуней — один чи, десять чи — один чжан, десять чжан — один инь.

Объем тысячи двухсот зерен риса или пшеницы равнялся мере юэ, два юэ составляли меру хэ, десять хэ равнялись одному шэну, десять шэнов — одному доу, десять доу — одному ху.

Сто зерен риса или пшеницы равнялись по весу одному чжу, десять чжу составляли юэ, два юэ составляли лян, шестнадцать ляпов составляли цзинь, тридцать цзиней составляли цзюнь, четыре цзюня составляли дань.

497

...по ним делали необходимую маленькую и большую утварь — при производстве утвари необходимо учитывать ее размер, а также объем и вес. Меры же длины, объема и веса устанавливались на основании трубки, издающей основную ноту хуан-чжун.

498

Т. е. ухо не сможет различить звонкие и глухие звуки.

499

Под правилами имеются в виду правила для установления мер длины, объема и веса (см. примеч. 124).