В конце концов, возникает конфликт между бизнесом и носителями духовности. Если купцам было важнее «срубить» как можно больше «бабла» с гоанского клондайка, то фанатичные святые отцы ставили себе задачу спасти души всех без исключения, кто попадался под руку и был на тот момент еще жив. Купцам во все времена было не до принципиальности, бизнес всегда делает людей менее разборчивыми в религиозной принадлежности деловых связей. К тому же большие деньги изменяют шкалу ценностей, а материальные возможности подталкивают людей на менее целомудренный образ жизни. «Крышка» у них съезжает, и методы инквизиции приходится применять не только к туземцам – людям не первого сорта, но и к распоясавшимся соотечественникам, отвлекшимся от богобоязненной жизни.
В середине шестнадцатого века Ватикан принимает решение о введении в Гоа святой инквизиции. Упомянутый выше святой человек и представитель Бога на земле, папа римский Павел № 3, официально ввел этот институт в Европе, а с 1560 года он стал действовать повсеместно в христианском мире. Именно в том году Трибунал инквизиции и прибыл в наши благословенные папой края. Вообще 1560 год для Гоа значит очень многое. К этому десятилетию шестнадцатого века здесь было уничтожено более пятисот индуистских святилищ. Возведено восемьдесят церквей. Организовано католическое училище (колледж Св. Павла :)) по типу интерната, куда собирали детей уничтоженных индусов для воспитания из них истинных христиан (ни Гитлеру, ни Сталину, ни Пол Поту не приходилось позже изобретать велосипеды). Запущена типография для печати христианской литературы, в том числе и на местном языке. Введена цензура. Печатается первое в Азии периодическое издание все той же веселой божественной направленности. Провозглашен полный запрет на исповедание индуизма, ислама и даже параллельного христианского направления, пришедшего в Индию задолго до португальцев – сирийского несторианства.
Костры инквизиции периодически вспыхивали на этом маленьком кусочке благодатной земли. Трибунал, как это ему и полагается, выносил приговоры. Новые хозяева жизни массово обращали «дикарей» в спасительную «веру». Отчеты с приписками по выполнению плана охристения и охристинения плыли морем в Лиссабон. Вокруг Гоа за границами португальских владений скапливалось все больше и больше изгнанных жителей, которые отказались «быть счастливыми». И сбежавших от преследований, тех, кому посчастливилось скрыться, унося и пряча атрибуты веры и изображения своих богов. Случались и восстания. Самое первое произошло 25 июля 1583 года. Поводом послужил инцидент в местности под названием Канколим. В одной из деревень пришедшие с целью возвести крест и обозначить место строительства культосправного помещения иезуитские попы были забиты местными жителями насмерть (дурные примеры заразительны). За компанию с ними погибло несколько солдат и окрестившихся гоанцев. Всю бригаду позже назначили «Канколимскими мучениками». А старейшин провинившейся деревни вызвали в крепость оккупантов, якобы на мирные переговоры и для разрешения конфликта. Как только делегация оказалась у португальцев, те набросились на них и стали резать. Нескольким индусам удалось спастись, они спрыгнули со стены в море. Спасшиеся и подняли восстание. Но с граблями не ходят в атаку на бронепоезд. А с булыжниками на регулярные войска. Подавление было быстрым и жестоким. Султан смирился с потерей Гоа.
Новое поколение стало получать вместе с крестом и имена с Пиренеев. Окуная младенцев в купель, католические священники, не мудрствуя лукаво, нарекали их своими именами. Стали появляться Да Сильвы и Франциски, Диаши и Соузы. Их потомки с теми же самыми именами и сейчас составляют большинство населения штата. Влияние Португалии в Индийском океане было непререкаемое, от восточного побережья Африки и Персидского залива до Малайского полуострова и Китая. Но тут на нашем шарике появляется новый, амбициозный, пока еще гуманно, но уже решительно настроенный игрок в партии за мировое господство. С начала семнадцатого века все неоднозначнее о себе стала заявлять Голландия.
Любая империя всегда имеет один исход – крушение и дробление на мелкие составляющие. А как же иначе? Причин много – эйфория всемогущества, расстояния от окраин до метрополии, следовательно, сложность эффективности и оперативности управления ими. А тут еще маленькие, но злющие и кусачие молодые выскочки так и норовят оттяпать у тебя чего-нибудь, как только зазеваешься. Далее начинаются годы упадка и застоя, иногда плавно перетекающие в десятилетия, а у некоторых эта радость и на века. Что мы с вами и наблюдаем в конце двадцатого – начале двадцать первого века. По сравнению с португальским флотом, корабли которого строились еще по принципу галионов, голландские представляли собой образцы последних научно-технических достижений. Португальские успешно воевали с лодками индийцев, но противостоять фрегатам уже не могли. Тут еще осамосознались как граждане великих мировых держав французы и будущая трагедия мира – англосаксы. Буквально за одно десятилетие в тридцатые года семнадцатого века Нидерланды захватили полторы сотни португальских кораблей, блокировали Гоа и прочие территории португальцев с моря и установили свою гегемонию в этой части света. В 1641 году португальский король подписал с Голландией мирный договор, сутью которого было «лечь под нового, страшного и могучего», да еще лоханулся со сроками, указав, что в колониях он вступает в силу спустя год. Это развязало голландозам руки, и они прибрали к ним практически все бывшие владения «раненого португальского зверька», ограничив их к концу века тремя областями: Гоа, Диу и Дамана. Вот так и сменяются формации: через кровь, войны и потрясения. На смену феодальной колониальной империи пришла прогрессивная по тем временам Ост-Индийская компания. Именно голландцы расчистили дорогу англичанам, ибо сами они недолго похозяйничали на полуострове Индостан, а уступили место туманным товарищам с Альбиона.