Вслед за наступлением на Карельском перешейке последовало наступление Красной Армии между Ладожским и Онежским озерами.
И здесь авиация помогла нашим войскам преодолеть вражеские укрепления в условиях бездорожья, лесисто-болотистой местности и форсировать крупную водную преграду — р. Свирь. Наши истребители, завоевав господство в воздухе, не допускали к переправам авиацию противника, а бомбардировщики и штурмовики ударами с воздуха совместно с могучей советской артиллерией подавили всю систему огня финской обороны. Это обеспечило быстрое продвижение пехоты и овладение г. Петрозаводск.
Следует указать на одну характерную задачу, которую выполняла авиация на карельском плацдарме. Ей пришлось взаимодействовать с десантными войсками. По плану командования десант должен был высадиться во вражеском тылу, чтобы перерезать коммуникации. Обстановка потребовала в самом начале нанести сильный удар по опорным пунктам в районе высадки десанта. Первый такой удар был нанесён 30 «Ильюшинами» вечером, накануне высадки десанта. А рано утром следующего дня штурмовики и бомбардировщики повторили налёт.
Когда десант высадился на берег, задача авиации стала ещё более ответственной. «Ильюшины» окаймили район высадки, чтобы не дать противнику возможности подтянуть к этому району резервы. В связи с этим штурмовая авиация перешла к действиям мелкими группами.
Так наша авиация помогала наземным войскам в освобождении Карело-Финской советской республики.
Удар по финнам знаменовал начало широкого летнего наступления Красной Армии. Главные же события развернулись несколько позже на полях Белоруссии.
Во взаимодействии четырёх фронтов началась битва за освобождение Белоруссии. В борьбе против немцев в Белоруссии наши лётчики — истребители, бомбардировщики, штурмовики и разведчики сыграли такую же крупную роль, как и в операциях против финнов. Но удары авиации здесь были ещё более мощными и сокрушительными. Достаточно указать, что для наступления на этом плацдарме было сосредоточено до 7 000 самолётов.
Массированными действиями военно-воздушных сил в первый же день наступления авиация противника была изгнана с полей сражений.
В нашей печати уже сообщалось о том, что окружённые вражеские группировки у Бобруйска и Витебска были быстро ликвидированы потому, что они подверглись сильным ударам с воздуха.
На третий день после начала наступления войск 1-го Белорусского фронта в районе Бобруйска попало в окружение большое количество живой силы и техники врага. Блестящие массированные действия авиации по окружённой группировке решили её судьбу. Сотни «Ил», «П-2», «Як», «Лавочкиных» около двух часов непрерывно наносили сокрушительные удары с воздуха. В результате ударов наземных войск и авиации противник оставил на поле боя до 1 000 орудий, 6 000 автомашин, 3 000 повозок, до 1 000 трупов солдат и офицеров и более 1 500 трупов лошадей.
Удары авиации позволили наземным войскам завершить окончательный разгром окружённой группировки.
На 2-м Белорусском фронте стойкость обороны противника была намного ослаблена ночной авиационной подготовкой, во время которой на узкий участок прорыва были сброшены бомбы с 600 самолётов «По-2».
Невиданные темпы наступления войск Красной Армии в операциях за освобождение Белоруссии потребовали особо четкой организации взаимодействия авиации с подвижными войсками. Наши авиасоединения с честью справились с этой задачей. Острия клещей, сдвигаемых вокруг противника, всегда состояли из подвижных войск и авиации. Очень характерны показания пленных. Взятый в Белоруссии в плен командир 35-го армейского корпуса генерал-лейтенант барон фон Лютцов заявил:
«Мы, многие участники войны на Восточном фронте, никогда не видели такого количества самолётов русской авиации и их разрушительных действий, как в этом наступлении».
Командир 65-й пехотной дивизии генерал-майор Инзель Иоахим, взятый в плен 11 июля 1944 г. восточнее Минска, заявил:
«В настоящих операциях русских войск и их успехе авиация сыграла первостепенную роль. Она повлияла на ход всей кампании на данном участке фронта. Применяемые в большом количестве самолёты-штурмовики явились эффективным средством, нарушившим планомерный отход наших войск по дорогам на новые оборонительные рубежи.
Расстроив нормальное движение отходящих колонн и вызвав панику, русская авиация не дала возможности нашим войскам оказать организованное сопротивление на таком мощном естественном рубеже, как р. Березина. Моральное воздействие авиации на наши войска было исключительно большим. Наше командование оказалось бессильным бороться с таким превосходством в воздухе».