* * *
Я с женщинами спорить не могу.Не потому,Что все переиначат.А потому,Что лошадь на скакуНе стоит останавливать…Пусть скачет.
* * *
Если ты вдруг однажды уйдешь,Не оставив надежды на чудо,Я скажу себе грустно: «Ну, что ж…Все прошло. Ничего не забуду».
И в душе не останется зла.Ни упреков, ни просьб, ни амбиций.Ты моею богиней была.А богине лишь можно молиться.
* * *
«Как нам выжить в этом беспределе?» —Я у Бога мысленно спросил.«Вы же сами этого хотели!Вот и выживайте в меру сил…»
* * *
Вчерашние клеркиПробились во власть.Дремучие неучиСтали элитой.
Теперь не властители думЗнамениты.А те,Кто Россию сумел обокрасть.
* * *
Я из этого времени выпал.Как из Родины выбыл.И мы уже не считаем потерь —Кто там в какой стране…Хорошо, что меня не оставила ТверьС отчаяньем наедине.
* * *
Неважно, кто старше из нас,Кто моложе.Важней, что мы сверстникиГорьких времен.И позже история все подытожит.Россия слагалась из наших имен.
* * *
«Добро должно быть с кулаками», —Из древних кто-то утверждал.А в кулаке зажатый каменьМеж тем своей минуты ждал.
И мне всегда мешала малостьПоверить в эту благодать:Да, кулаки – они остались.Добра вот только не видать.
* * *
Богачам теперь у нас почет.Нет авторитета выше денег.Жизнь «крутых» размеренно течетБез тревог, без боли и сомнений.
Под рукой счета, престижные посты.Визы в паспортах – на всякий случай…Кажется им с этой высотыВся Россия муравьиной кучей.
* * *
Вторые сутки хлещет дождь.И птиц как будто ветром вымело.А ты по-прежнему поешь, —Не знаю, как тебя по имени.
Тебя не видно – так ты мал.Лишь ветка тихо встрепенется…И почему в такую хмарьТебе так весело поется?
* * *
Как жаль матерей российских,Рожающих сыновейДля будущих обелисковНа горькой земле моей.
* * *
От весенней грозы, от зеленых ветвейПробуждается в сердце поэзия снова.Ты смеясь набрела на забытое слово.И оно стало рифмой к улыбке твоей.
* * *
Когда я вижу чье-то горе рядом,Мне кажется – и я в нем виноват.«Чем вам помочь?» —Я спрашиваю взглядом.И кто-то грустно опускает взгляд.Чужое горе не взвалить на плечи,Как чемодан или вязанку дров…И все-таки кому-то стало легчеОт всех, тогда не высказанных слов.
* * *
Если платят за доброНеблагодарностью, —Все потом забудетсяЗа давностью.
Но в душе останетсяОскомина…И уже не хочетсяВстречатьсяВнове нам.
* * *
Поэзия жива своим уставом.И если к тридцати не генерал,Хотя тебя и числят комсоставом,Но ты, как будто чей-то чин украл.
Не важно поздно начал или рано, —Не все зависит от потуг твоих.Вон тот мальчишка – в чине капитана,А этот старец ходит в рядовых.
Пусть ничего исправить ты не можешь.А, может, и не надо исправлять.Одни идут годами к трудной славе.Другим – всего-то перейти тетрадь.
* * *
Надпись на чужой могилеВыбита словами медными:«Не жалею, что меня убили.А жалею, что предали…»
* * *
Цвет имени моего – синий.Цвет имени твоего – охра.Звук имени моего – сильный.Звук имени твоего – добрый.
* * *
Все начинается с любви.И все кончается любовью.Ты повторишь слова свои,Прильнув к немому изголовью.
* * *
Помню, птица упала в пруд…И круги от предсмертной дрожиПо душе моей все идут,Словно ты с этой птицей схожа.
* * *
Рано нас покидают дети.И отсрочек нам не дают.Им дороже костры да ветер,Чем родной уют.
Пусть уходят, куда им хочется.Строить, странствовать…В добрый час!Пусть уходят из дома отчего,Оставаясь в сердцах у нас.
* * *
Осенний день наполнен светомИ грустной музыкой листвы.И распрощавшееся летоСжигает за собой мосты.
В лесу пустынно и печально.На юг умчался птичий гам.И в тишине исповедальнойПритих березовый орган.