Прошу прощенья у друзейЗа нетерпимость и бестактность.Умчалась юность, как газель.Явилась старость, словно кактус.
Но я, как прежде, однолюб:Влюбляюсь в день, который будет…Прошу прощения на людяхЗа то, что в юности был глуп.За то, что в старости зануден.
* * *
Великое время.Ничтожные дни:Посеяли семя,А выросли пни.
* * *
Мужские слезы – дефицит.У женщин проще со слезами.Они то плачут от обид,То над письмом, то в кинозале.
Не знаю – верить ли слезам…Но сомневаться я не смею,Что слезы помогают намДруг к другу быть чуть-чуть добрее.
* * *
У меня от хамства нет защиты.И на этот разОно сильней.А душа немеет от обиды.Неуютно в этом мире ей.
* * *
Я заново жизнь проживу,Уйдя в твои юные годы.Забуду знакомые кодыИ старые письма порву.
А память, как белый листок, —Где имя твое заструится.Исчезнут прекрасные лица.И станет началом итог.
* * *
Не уезжаю из России,Не покидаю отчий дом,Хотя чиновничье засильеПереношу уже с трудом.
С трудом переношу их чванство,Необразованность и лень.Они себе сказали: «Властвуй!»И этим заняты весь день.
А толку от потуг их мало.Но так сложилось на Руси,Что показуха нормой стала,Поскольку правда не в чести.
* * *
Белое безмолвие берез…В лес вхожу,Как в храм входили предки.Бью поклоныКаждой встречной ветке,Чтобы не вспугнуть их белых грез.
А какая тишина в лесу!Синяя безоблачная грусть…Полным сердцем я ее несу.Я несу.И расплескать боюсь.
* * *
Ныне пишут все,Кому не лень.Те же,У кого большие бабки,Издают всю эту дребедень,Чтоб покрасоваться на прилавке.
Потеснитесь, Лермонтов и Блок!Дайте порезвиться графоманам…Им ведь, графоманам, невдомек,Что народ не соблазнишьОбманом.
* * *
И гений трижды может бытьНичтожен:Когда он дружбуВыгодой итожит,Когда вослед своей любвиБылойОн посмеется,Словно шутке злой.
И в третий разВсего ничтожней он,Когда забудет,Где он был рожден.
* * *
Обидно, что ко мне пришлаТы не вначале.Одна судьба у нас была.Одни печали.
И как еще хватило силЖить столько летВ разлуке.Я полстраны исколесил.А мне лишьПротянуть бы руки.
* * *
Три года мученийИ счастья.Три года любвиИ разлук.
Как хочетсяВ дверь постучаться.Увидеть восторгИ испуг.
* * *
Печально и трепетно письма твоиДавно отпылали в камине.А в сердце моемУголечек любвиЕще освещалТвое имя.
* * *
Как на земле сейчас тревожно!И все страшней день ото дня.Не потому ль один и тот жеКошмар преследует меня.
Как будто я смотрю в окошко,Где сажей в космосе пыля,Как испеченная картошкаНесется бывшая земля.
* * *
Я к этой жизни непричастен.В ней правит бал одно жулье.Я к этой жизни непричастен.И совесть – алиби мое.
* * *
Глядит на мир, недобро усмехаясь,Накаченный бездельник и дебил.Сегодня он охотник, завтра – заяц…Не разберешься – кто кого убил.
Откуда это племя появилось?И кем оно приходится стране,Что вся Россия им сдалась на милость,Хоть «милость» эта высока в цене.
* * *
Вернулся другИз долгих необщений.Из суеты и мелочных обид.Вернулся в дружбуОдинокий гений.Боясь, наверно,Что уже забыт.
А, может быть, душа затосковалаПо юности,Ушедшей навсегда.Все мимолетно – красота и слава.Но вечна жизнь,Покуда молода.
* * *
Лицо выдает человека.Все можно прочесть по нему.Вот ты, например,Добр и честен.Я верю лицу твоему.
А друг твой,Хотя и коллега,Но очень завистлив и зол.
Лицо выдает человека.Поэтому я и прочел.
* * *
Я стою у могилы Сергея Есенина.И ромашки печально кладуНа плиту.Он любил их при жизни.И рвал их рассеянно.И воспел эту землю —В дождяхИ цвету.
* * *
В страшные годыПрошлой войныШкола была для насОтчим домом.Вечно голодные пацаны,Жили мы горькоМеж детством и долгом.