А Татьяне и печальной МериС братьями весьма не повезло.
Им достались горькие потери.А любви – насмешливое зло.
* * *
Мой читатель уходит.Покидает меня.Книголюбов в народеМеньше день ото дня.
Кто-то возраст свой лечит.Нездоров, стало быть.А иным просто нечемЗа стихи заплатить.
Те, кто бизнесом занят,Книг не любят читать.Не страницы, а «мани»Им привычней листать.
Все равно я не верю,Что разлука пришла.С обоюдной потерейНе смирится душа.
Все вернется когда-тоВновь на круги своя.Это жизнь виноватаВ том, что в панике я.
* * *
Я устал от этой жизни,От ее проблем.От речей пустопорожних,Взявших души в плен.
Я устал от этой жизни,От ее невзгод,Где горбатитсяИ терпитГорести народ.
Где история в загоне,Прошлое – в дерьме.«Ничего не надо помнить», —Говорят стране.
Я устал от этой жизни,Где порядка нет,Потому что нашей властиСлишком мало лет.
Ей бы надо подучиться,Прежде чем учитьТех,Кто смотрит с укоризнойНа лихую прыть.
Я устал от этой жизни,Взятой напрокат…
Может, кто-то мне подскажет,Кто в том виноват?
* * *
Северный Кавказ —Швейцарские пейзажи.Горные вершины,Грусть и красота…
Мне бы здесь остаться.Я бы славно зáжил.Да не отпускаютОтчие места.
Другу
Сердце просит пощады.Просит сбавить накал…
«Не дождешься награды,Добрых слов и похвал.И за то, что открыто,По веленью любвиТы чужие обидыПринимал, как свои.
Призывал Божью милостьК тем, кто падал во грех.И считал справедливостьПривилегией всех.
Не боялся начальствуВозражать на виду.И менять свое счастьеНа чужую беду.
И тупому молчаньюВызов предпочитал,Когда ложь величали,Не стесняясь похвал.Когда правду гноили,Напрягая слова…»
Трудно жить в этом мире,Если совесть жива.
* * *
Темами для будущих стихов —Может обернуться жизнь поэта.Вся – от торжества и до грехов,Вся – от горькой тьмы до света.
Это только внешне о себеОткровенно говорит поэт нам.Речь его, по сути, о судьбеИ о буднях Родины заветной.
Время через частные чертыСнова распахнется настежь.Все – от неожиданной бедыДо чужого счастья.
У поэта нет других забот,Как открыться людям.Потому что в нем всегда живетЭта схожесть судеб.
Памяти сына
Листаю жизнь твою, как книгу…И с незаполненных страницЯ вновь тебе в былое крикну:«В непредсказуемость вернись!»
Здесь без тебя так одиноко,Как одинок наш старый дом…И тишина глядит из окон,Как будто спит он мертвым сном.
Я помню – детство в нем носилось.Вился над крышей синий дым.Тогда еще нам не грозилаРазлука взглядом неземным.
Я думал, что так вечно будет.Ты – рядом.А года не в счет.
Но ты ушел…И неподсуденТвой неожиданный уход.
* * *
Дождь барабанит в окна, словно мент.А ветер, как тупой московский пристав,Нетерпелив, настырен и неистов,Шумит, надеясь улучить момент,Когда восторжествует власть егоИ он сорвет иль уничтожит что-то.О, как же опрометчива Природа,Одобрив это злое торжество.
Но вот уже светлеет небосвод.Наверно, скоро стихнет непогода.И, устыдившись ярости,ПриродаВ знак извиненья —Солнце нам пошлет.
* * *
Жаворонок где-то высокóНачинает песню на досуге.И поет так нежно и легко,Словно объясняется подруге.
И плывет с заоблачных высотЭто вдохновение над бездной.И земля, устав от непогод,Радуется музыке небесной.
Тверская элегия
Марине
Я вернулся в прожитые годы —В Устье – в деревенскую печаль.Те же избы там и огороды,Та же тишь и голубая даль.
Помнишь, в Устье мы снимали дачу?Чистый домик на краю села…Я любил на речке порыбачить.Как-то раз и ты со мной пошла.
И сидели мы над гладью синей —Два неискушенных рыбака.И удачи мысленно просили,Но не брали рыбы червяка.