А когда он атаковал, капитан опустил клинок на руку Витторио, и чекан упал на камни. Обратным замахом Эриг впечатал виноградную рукоять в синий шлем. Эмаль разлетелась крошкой, обнажая простую серую сталь. Паладин пошатнулся и едва не упал. С воплем Эриг занес тяжелый клинок — в последний раз.
А дальше произошло невероятное: отбросив щит, Витторио кинулся в объятия Эрига. Он схватил его за шею сзади и прижал к себе. Заскрипели трущиеся друг о друга доспехи, шлемы столкнулись как будто в поцелуе. Эриг пытался вырваться и бесполезно лупил кулаком по спине паладина. Эсмунд увидел стилет, рыщущий по латам капитана.
— Вырывайся! — закричал он.
И вслед за ним закричал Эриг, когда стилет нашел свой лаз.
Железное жало вошло в подмышку снизу вверх. Паладин давил на рукоять, утробно рыча. Эриг орал от боли. Он чувствовал внутри себя трехгранный клинок, разрывающий плоть и скребущий о кости плеча изнутри.
Витторио вырвал стилет. Его синяя перчатка стала темно-лиловой. Второй перчаткой, сжатой в кулак, кальдиец отправил Эрига на землю.
Гранглинг выпал из руки. Паладин поднял с пола чекан.
«Вот и все. Я проиграл».
Витторио отбросил стилет. С руки его капала та же кровь, что хлестала по боку Эрига. Чекан указал в лицо капитану.
— На колени.
— Я сдаюсь, — проговорил Эриг тихо.
Паладин сощурился. Чекан раздраженно дернулся.
— На кольени!
Толпа молчала, но капитан дворцовой стражи ясно чувствовал их взгляды. Каждый из них прожигал дыру в его теле, презирая доспехи. Тысяча раскаленных стилетов.
Эриг встал — вернее, поднялся — на колени.
— Снимай шлем.
— Хватит, я сдаюсь! — воскликнул Раддерфорд, и голос предательски сорвался.
— Снимай шлем!
Витторио схватил капитана за забрало. Удар чекана сломал шарнир и наполнил рот кровью. Забрало звякнуло о землю. Эриг сплюнул и снял поломанный шлем, обнажая мокрые от пота волосы и как будто подставляясь под гнев Божий.
— Проси прощенья.
Эриг сглотнул. Его душил стыд, но слова как будто сами просились на язык.
— Простите, сир. Я оскорбил вас. Я был неправ.
Сказав это, Раддерфорд сорвал с руки платок леди Пьерриг и отбросил его. Послышался чей-то короткий всхлип. Быть может, это была она.
Витторио сделал полшага вперед.
— Теперь пади ниц, — сказал он почти без акцента.
Эриг поднял пылающее лицо, и увидел в глазах паладина презрение, от которого захотелось умереть.
— Я сказал — пади ниц! — воскликнул он и дал ему стальную пощечину.
Боль обожгла щеку, и во рту снова появилась кровь. Эриг проглотил ее вместе с позором.
— Лучше убей меня.
— Ниц!
Мгновения тащились, как тучи, тяжелые и мрачные. И в тот момент, когда Эриг был уже готов склониться, раздался голос Эсмунда Первого:
— Хватит! Остановите это!
Витторио поднял взгляд и коротко поклонился.
— Все по воле короля, — сказал он.
«Я умер бесчестно», — успел подумать Эриг.
Острие с мерзким звуком вошло между глаз Раддерфорда. Паладин выпустил рукоятку, и капитан рухнул вперед с чеканом в голове. Завизжала какая-то дама, за ней еще одна. Разревелся ребенок, сидящий у отца на плечах.
Воздух застрял у Эсмунда в глотке. Он вскочил, отбрасывая кубок в сторону, и собственный голос едва донесся до ушей:
— ГЕРДА!
— Мой король, — сжимая зубы, ответила та.
— Взять его! Взять живым!
— Щиты! — заревела Герда. — Король отдал приказ!
Шестеро рыцарей двинулись вперед, обнажая клинки. Витторио наклонился и вытащил чекан из головы Эрига, под которой уже расплылась темная лужа.
С Витторио пришли два собрата — им позволили прийти в доспехах, но без оружия. Один поднял изрубленный щит, второй взял Гранглинг.
— Положи мой меч, проклятый кальдиец! — прокричал какой-то рыцарь, но не двинулся с места.
— Ваше величество, услышьте меня, ваше величество! — сквозь туман ярости пробился дрожащий голос. Симон, в залитой вином сутане, тряс Эсмунда за рукав.
— Нет! — вырвался король. — Этот подонок ответит!
— Пожалуйста, государь! Нам это не нужно! — Симон чуть не плакал, багровые щеки тряслись от ужаса. — Все прошло по правилам!
Королевские Щиты окружили паладинов. Те встали спина к спине, готовясь отразить атаку. Придворные стояли, распахнув рты и глаза. Только кальдийцы по стеночке выбирались со двора.