— Увидимся как-нибудь, Скайлер. Приятно познакомиться.
— Мне тоже приятно. — «А, может быть, точнее было бы сказать, моей сестре?» Ибо увидев, как рука нордического бога по-хозяйски держится за корму Алисон, Скайлер поняла, что нордический бог и ее сестра уже довольно близко знакомы.
Фил направился к двери.
— Увидимся за ланчем, Алли.
— А как же! У «Рили», в двенадцать. — И Алисон кинула обратно на стол очередной снимок размером восемь на десять.
Скайлер поглядела вслед уходящему Филу и прикинула, что рост у него, должно быть, максимум метр семьдесят пять.
— Он не слишком высок.
— Зато большой везде, где надо.
— Алисон! — О чем Алисон думает, всем всегда сразу становилось ясно. Что у нее на уме, тотчас же было и на языке.
— Только не говори мне, что не заметила, какое у Фила бревно. Возможно, что касается мужчин, ты завязала себя на веревочку с бантиком, но ты же еще не умерла.
Скайлер прочистила горло и подумала, что ей надо было заказать огромную чашку чая, а не среднюю, с которой она уже разделалась. С другой стороны, раз уж день начался именно так, она могла бы пойти вместе с Алисон и Филом к «Рили». Еще какой-нибудь сюрприз, и она будет готова выпить днем чего-нибудь крепкого.
— Значит, ты выбрала именно Фила, — заявила Алисон. — Я так и подумала. Разве он не нечто?
Скайлер любила сестру. Они были не просто сестры. А самые лучшие подруги. И передавали друг другу секреты, как будто брали друг у друга одежду, что им очень нравилось. Скайлер завидовала свободным отношениям Алисон с жизнью. С давних-давних пор самой серьезной из них считалась Скай, еще в детстве стало очевидно, что у Алисон, как правило, в течение длительного времени в голове не заводится ни одной серьезной мысли.
— Да, Фил, конечно, нечто, — согласилась Скайлер. — А вот кто он для тебя кроме, как фотограф, я пока что не уверена. Не просветишь ли на этот счет.
Алисон взяла в руки снимок и стала внимательно его разглядывать.
— Выше пояса этот парень великолепен, но у него слишком худощавые ноги. Положим его в стопку действующего резерва?
И Алисон кинула снимок в дальний угол стола. Он замер прямо перед взором Скайлер. Как могла Скай отвести взгляд в сторону? В конце концов, это бизнес. Она бросила беглый взгляд. Что касается мужчин, Алисон была знатоком и ценителем. Мужчина, завернутый в полотенце, был таковым наверняка.
— Ты права. Положи этот снимок, куда надо.
Алисон схватила снимок и аккуратно поместила его в кучку «действующий резерв».
— Расскажи мне про Фила, — попросила Скайлер.
— Про Фила? Он отснял «Бурю в пустыне» для «Квиллера». Ты знаешь, журнала во Фриско.
— Это для какого «Квиллера»: лауреата Национальной премии прессы?
— Того самого. Теперь ты знаешь, почему я так быстро зацапала Фила. — Алисон отложила в сторону еще два снимка. — Какая женщина не повиснет на этих широких плечах? А видела ли ты у кого-нибудь еще более голубые глаза? А такое торчащее, как клык? Да за одно это умереть можно! Я использую Фила в качестве «мистера Июль», разве что от этого будет попахивать фаворитизмом. Правда, когда ты уговоришь Логана позировать…
— А кто сказал, что я буду просить Логана позировать?
— Без этого не обойтись. Помнишь тему «Голой сути»: врач, адвокат, индейский вождь?
Скайлер улыбнулась. Идея снимать для календаря конкретных лиц, а не мужчин-моделей, казалась захватывающей. Логан, безусловно, выглядел столь же великолепно, как любой из мужчин на фотографиях, которые сортировала Алисон. Боже мой, да что же это такое лезет ей в голову? Надо соблюдать осторожность, а то Алисон отправит ее прочесывать «Рили» в поисках перспективных кандидатур для календаря.
— Логан никогда не захочет позировать для нас.
Губы Алисон сложились в кружочек.
— Ну, так он будет позировать для тебя. — Вернувшись к фотографиям, она заметила: — Как бы мне не хотелось отказываться от Фила в качестве «мистера Июль»! Ведь он такой вну-ши-и-тельный!
— А мы не могли бы поговорить о чем-нибудь более серьезном?
— А как же! Как прошла твоя встреча с Логаном?
Скайлер завозилась с газетой, которую она до этого засунула под мышку.
— Отлично.
Забыв про остальные фотографии, Алисон вспрыгнула на краешек стола.
— Ну, давай, рассказывай. Ты же спала, когда я вчера вечером вломилась в отчий дом.
Уйти от разговора не удастся. Скайлер понимала, что этот момент столь же подходящий, как и всякий другой, для того, чтобы рассказать сестре об условиях займа.
— Деньги у нас теперь есть.
— То есть, ты заполучила заем? — Алисон придвинулась поближе, а щеки у нее разгорелись от возбуждения. — Не отрицай. Я видела, как вы с Логаном глядели вчера друг на друга. Прямо как парочка умирающих от любви…
— Наша встреча была деловой. Чисто деловой.
— Ага, само собой, а Мадонна все еще девственница.
Скайлер охотно бы посмеялась вместе с сестрой, если бы мысль о совместно проведенной с Логаном неделе не была столь эмоционально опасной.
— И какое же обеспечение ты предложила, сестричка? Свое тело?
— В определенном смысле, да.
Она сделала больше, чем просто предложила тело. Она согласилась уехать с Логаном на целую неделю. И Скайлер ринулась в спасительное укрытие находящегося по соседству собственного офиса, чтобы больше не отвечать ни на какие вопросы. Она уселась в кресло, стоявшее напротив портрета отца во весь рост.
Алисон влетела в ее кабинет буквально следом за ней.
— Свое тело? Да быть не может! — И стала ходить взад-вперед вдоль стола. — Моя праведная сестричка предлагает себя в качестве живой жертвы на алтарь любви?
— Любовь не имеет ни малейшего отношения к сделке, которую я заключила с Логаном.
Скайлер закрыла глаза. Пусть прямолинейная Алисон сама сообразит, каковы условия займа. А какой смысл отрицать очевидное? Скайлер предложила себя, как языческая принцесса, в обмен на деньги, требующиеся для того, чтобы спасти журнал. Как унизительно! Только Алисон смогла найти для этого весьма изысканную форму выражения. Скайлер согласилась на недельный «медовый месяц», а ведь все знают, чем занимаются люди во время медового месяца. Кожа у нее напряглась, а внутри все сжалось в комок.
— Не дури, сестренка. Ты совершила громадную ошибку, когда позволила Логану уйти.
— Не торопись судить и рядить о делах, про которые ты ничего не знаешь.
— У меня есть глаза. Логан Вулф изначально сексуален.
— Хочешь его?
— Ни-ни. Я знаю пределы своих возможностей. Кроме того, это не мальчишка типа тех, с кем мы встречались по очереди в старших классах ради развлечения. Вулф — мужчина, причем мужчина из мужчин, и любит он тебя, Скайлер.
Старая боль утраты начала разрывать ей грудь.
— А разве он любил меня так, чтобы быть рядом со мной, когда он больше всего был мне нужен?
Алисон мигом очутилась рядом с сестрой и стала успокаивать ее, положив руку на плечо.
— Ты говоришь о ребенке?
Скайлер кивнула.
— Но ведь через это можно было перешагнуть.
— Быть может, тогда, но не сейчас. Теперь уже слишком поздно.
Алисон, утешая, стала поглаживать плечи Скайлер.
— Скайлер, никогда не бывает слишком поздно! К черту журнал, расскажи мне о сделке, которую ты заключила с Логаном.
— Он дает мне деньги для спасения журнала при условии, что я проведу с ним неделю в Огасте.
— Какой мастерский ход! У тебя будет время привести все в порядок. Вот видишь, я же говорила тебе, что никогда не бывает слишком поздно.
Нет, нет и нет.
— Выбрось это из головы, Алисон. — Скайлер отвернулась от нее и уставилась на дальнюю стенку.
Лучи утреннего солнца высветили медную табличку под написанным маслом портретом отца, висящим по ту сторону письменного стола. В голове у нее пронеслась надпись: Камерон Крокер Маккензи, Человек 1980 года, штат Миссури.