− Извини, − выдавил из себя Адам. – Я не смогу без тебя. Мне ужасно слышать о том, какую боль я причиняю своим поведением. Но я не знаю другой манеры. Можешь не верить, но я всё время пытаюсь держать себя в руках, чтобы не наговорить лишнего. И мне тоже сложно меняться. Единственное, что я не хочу тебя терять. И сейчас я честен с тобой.
− Кто та девочка на фотографии? – задала я вопрос в лоб и затаила дыхание.
Он же может не ответить, послать меня или вообще…
− Моя сестра.
Я опешила. Уж этого я точно не ожидала. Илона родной по крови человек этому невыносимому блондину?
− А что?..
− Она умерла. Уже давно. Ей было всего двадцать два.
В моей голове не укладывалась полученная информация. Скорее всего Илоны не стало около шести лет назад. Я практически была уверена в этом. И она сразу начала являться мне. Но зачем? Как в итоге вышло, что я влюбилась в её брата? Вопросов стало даже больше, чем раньше. Если бы только Адам знал, что я тоже связана с его…сестрой. Пусть даже посмертно.
− А как…что с ней случилось? – в моём голосе наконец появились всхлипы.
− Несчастный случай, − бесцветным голосом сказал Адам.
Я видела, что каждое слово даётся ему с трудом. Плечу Адама поникли, а лицо приобрело сероватый оттенок. Старое горе просыпалось с новой силой. Я решила остановить это.
− Всё. Прости меня. Я была ужасной дурой.
− Ты здесь не причём, Эмили. Эта трагедия навсегда останется со мной.
− Но ты живёшь здесь и сейчас! Оглянись вокруг. Я рядом, − я осторожно обняла его сзади. Адам расслабился от моих прикосновений, − я буду с тобой.
Я не умела находить нужные слова в подобных ситуациях, но точно знала, что пока не нужно его расспрашивать о подробностях жизни и смерти Илоны. Сейчас мне было не важно, расскажет он об этом иди нет. Лишь бы горе отпустило его поскорее.
− А давай ка я приготовлю нам завтрак? – и потащила Адама обратно в дом. Возможно, нам обоим кусок в горло не полезет, но ничего умнее я не придумала.
− Идём, − к моему облегчению пробормотал он.
Пока он сидел за столом с отсутствующим видом, я пыталась найти в холодильнике и в шкафчиках необходимые продукты для завтрака. Я на время отключила все мысли об Илоне и думала только о том, как приготовить вкусный и сочный омлет. Это блюдо – одно из немногих, которое Лира сравнивала с ресторанным из моего репертуара. Я ловко соединяла различные ингредиенты: бекон, сыр, зелень, помидоры. Выходила действительно что-то стоящее.
Однако, на незнакомой кухне я рисковала опозориться даже в своем коронном блюде. Особенно, когда голова отказывалась здраво рассуждать. Кое-как омлет был готов, Адам ради приличия, как я подумала, начал разделывать завтрак вилкой, но в итоге наши тарелки всё же опустели.
Во время еды мы практически не разговаривали. Я надеялась, что горе от утраты близкого человека уже получило огромную долю страданий и не всё же отпустит Адама через какое-то время.
Всегда, когда у меня была подростковая депрессия, в том числе из-за травмы, моя мама старалась вытащить меня одним способом – пыталась отвлечь. И не просто словами, а делом. Либо сама искала мне различные задания, как, например, та же готовка, либо без моего ведома записывала меня на активности: рисование, игра на гитаре и прочие. Что-то срабатывало, что-то нет, признаю. Иногда меня раздражала её самодеятельность и излишняя навязчивость. Пару раз же я настолько увлекалась подставными целями, что плохие мысли куда-то испарялись, даже если я и продолжала строить из себя обиженную на весь мир.
Я решила применить эту незамысловатую тактику и сейчас.
− Слушай, − набрала я в грудь побольше воздуха, − что-то мы совсем забросили мои тренировки. Между прочим, я так могу и забыть даже базовые упражнения. Да и Летиция по мне соскучилась.
Мой голос звучал через-чур наигранно, аж самой было противно. Но другого выхода я не видела. Да и по своей лошади я тоже соскучилась, так что мне и повод не пришлось выдумывать.